Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Взобралась по цепям жемчугов, впившись в темя, Скорбь постылая, да в волоса вплелась.
Натянув до отказа узду, выжав стремя, Дней безоблачных стая вдаль унеслась.
Что утрачено помнят скрипы калитки, Стоном кашляют, стоит дверь приоткрыть.
Чеки, счеты — как самолетики по убыткам, Тают в воздухе, и, как водится — нечем крыть.
Что змеею ты поселилась под кожей, Что ты ядом мне отравила кость?
На разбитый контур сердец похожий Иней пишет сказки, художник-гость.
Запотевший след — где тепло, где холод, Потаенный стук с чердака, как пульс,
Глянь, хрустальный след пополам расколот, Абсолют единый вершины — нуль.
Натянув до отказа узду, выжав стремя, Дней безоблачных стая вдаль унеслась.
Что утрачено помнят скрипы калитки, Стоном кашляют, стоит дверь приоткрыть.
Чеки, счеты — как самолетики по убыткам, Тают в воздухе, и, как водится — нечем крыть.
Что змеею ты поселилась под кожей, Что ты ядом мне отравила кость?
На разбитый контур сердец похожий Иней пишет сказки, художник-гость.
Запотевший след — где тепло, где холод, Потаенный стук с чердака, как пульс,
Глянь, хрустальный след пополам расколот, Абсолют единый вершины — нуль.
10.12.2018