Озеро Кольсай.

[Лорелея Роксенбер]

Будучи уверенной в том месте, где можно сделать потрясающие фотографии на Кольсайских озерах, вернувшись домой с прогулки по городу, Ксюша помогла мне собрать воздушный белоснежный лук для фотосета – из моей блузки-ирландки и ее юбки. Подобрали жемчужный браслет и сережки, а также идею сотворить в новой фотосессии образ добра в оппозицию к образу зла, искусно выдержанному мной на Чарыне. Взяли ноутбук с собой, чтобы иметь возможность в дороге посмотреть скачанный кинофильм «Повар на колесах». К обозначенному времени Ксюшин супруг (Боже, они – такая милая пара!) на машине отвез нас к месту посадки на автобус. В этот раз я не оплошала, напуганная историями о настолько промерзающем за ночь в поездке по степи автобусе, что даже огнедышащему дракону Ксюше становится холодно, и надела двои носок в зимние сапожки, один свитер, уложив два в зону близкой доступности, и, наконец-то, пуховик на себя. Ночь подступала все ближе, когда загрузились в автобус. Нашего гида, проследовавшего с нами весь путь от Алматы до Кольсая и по Каинды, приятного молодого человека, звали Данияр. Познакомившись со всеми нами (на часах было уже почти десять вечера), он объявил, что мы прибудем в поселок Саты, где и проживем эти два дня, к трем часам ночи. У нас будет три-четыре часа на сон, прежде, чем, позавтракав в восемь, мы отправимся на первую экскурсию по Кольсайским озерам в восемь-тридцать, а к восьми вечера в воскресенье вернемся в Алматы. Уточнил о наличии у нас личных документов, потому что нам предстояло пересечь зону пограничного контроля. До первого Кольсайского озера путь предстоял недолгий, в отличие от одиннадцати километров – пути, который было необходимо преодолеть тем путешественникам (к числу которых, как сказала Ксюша, мы точно не примкнем), кто возьмет на себя смелость пойти на второе, и таковых оказалось большее количество. На озерах можно было покататься на катамаранах и сойти в пещеры. По дороге же сделать нам предстояло две санитарные остановки, и одну из них на Кок-Пеке в час ночи – именно там, где мы выходили и по пути на Чарын (куда нам предстояло еще раз вернуться – только на Черный, а не в Долину Замков, на обратном пути с озера Каинды, расположенного в ущелье Кунгей Алатау, в Алматы). Пока еще путники не приступили дремать, разыграв буклеты о Кольсае в приз тому человеку, кто дозвонится до него первым, Данияр рассказал нам легенду о том, как в двух дружащих семьях появились на свет дети – в одной один мальчик, а в другой три девочки. Когда юноша достаточно повзрослел, он положил глаз на всех троих, и никак не мог сделать выбор в пользу одной, да и каждая из дев хотела выйти замуж только за него. Тогда дружественные семьи обратились к шаману за помощью, и он решил их спор, превратив девушек в три Кольсайских озера, а юношу – в большой ручей, впадающий в каждое из этих озер, таким образом соединив все любящие сердца воедино навечно. Вскоре после свет в автобусе погас, и пространство понемногу окуталось приятным полумраком. Фильм решили не смотреть, а вместо этого немного поспать. Время летело с невероятной скоростью, а когда я просыпалась перекусить шоколадкой или выпить водички, я заглядывала через Ксюшу и шторку в невыносимо холодную степную ночь, по счастью, так и не добравшуюся до салона нашего комфортабельного экскурсионного автобуса, который был прогрет отоплением так, что даже дополнительные свитера не пригодились, но снаружи... Ночь. Посреди нигде. Насколько хватает зрения, и взад, и вперед тянутся бескрайние степные просторы и холодное черное небо. Салон спит. Вокруг в воздухе повисла не нарушаемая ни единым звуком, кроме едущего автобуса, тишина. И мы едем, едем, едем. Сюрреалистично прекрасная картина. Одна из тех ночей, которая, как звездная ночь в деревне «Остряковка», встреченная мной вместе с Альяной, вошла в топ лучших мгновений жизни. Я проваливалась в сон и снова всплывала до того момента, пока санитарная остановка на Кок-Пеке не вынудила всех участников путешествия покинуть теплый салон. Выбежала без куртки, которую оставила на багажной полке над головой, и, конечно же, успела крупно об этом пожалеть. Холод степной ночи резал в груди точно ножами. Бегом туда, и бегом обратно в автобус. Дальше уже до поселка Саты без остановок. Снова погружаясь в дрему, и регулярно из нее выныривая, я обнаружила, что время до трех утра пролетело практически незаметно. И тогда Ксюша предупредила о необходимости при выходе из автобуса мобилизовать всю имеющуюся в арсенале скорость и бежать за гидом, чтобы не остаться посреди ночи и степи в полном одиночестве, да еще и без мобильной связи, которая здесь не работает. Забрали свою сумку с пищей из багажа (и тортом, который не доели за три дня), рванули вслед за Данияром. Наш гостевой дом оказался почти что самым последним в селе, по соседству с мусульманской мечетью. Уютная спальня в три утра на шесть персон (после почти что пятичасовой дороги) – то, что доктор прописал. Пока выходим на задний двор – туда, где находится туалет (тот самый с дыркой в полу, которым меня так настойчиво пугали), и я ожидаю Ксюшу, я смотрю ввысь, и душа моя замирает от восторга. В степи небо будто находится ближе всех остальных мест к земле. Я за всю свою жизнь нигде и никогда не видела подобных звезд. Они такие живые, такие огромные, такие светящиеся, что чернейший мрак ночи начинает казаться серебристым. Созвездия и Млечный Путь так близко, что картина нереально завораживает. Звезды действуют на меня, как гипноз. У меня нет сил от них оторваться... Спала, надев на себя все, что можно. На нашу долю выпали проблемы с отоплением, в итоге в доме оказалось холоднее, чем в автобусе, которым Ксюша меня пугала. Пробуждение напоминало выход из комы, хотя поспали вполне нормально. Доедала последний кусок Красного Бархата на завтрак. За этим же завтраком перезнакомились со всеми девчонками-соседками (одной я даже медикаментов отсыпала, потому что она заболела), а затем в восемь-тридцать все тот же экскурсионный автобус отвез нас на Кольсай и высадил возле первого Кольсайского озера. Данияр возглавил тур-поход с путешественниками-экстремалами и отправился с ними ко второму Кольсайскому озеру, назначив всем встретиться у автобуса в восемнадцать часов. И вот в этот самый момент мы и отделились от группы и пошли к тому самому мостику, с которого опытные инстаграмеры делают свои лучшие фотографии в Казахстане. На Кольсае легко заметить лошадей с их владельцами, предлагающими прокатиться, но, как заметила Ксюша, если на озере Каинды это безопасно, то о Кольсае такого не скажешь, и лучше оставить эту затею и попробовать поуправлять веслами на катамаранах, до чего у нас, к сожалению, руки не дошли. Справа от озера мостик оказался огорожен, и мы взяли путь по левой стороне. Карабкались вверх и спускались вниз, проходили по деревянным помостам, пока, наконец, среди деревьев не показался настил моста, уходящий прямиком в озеро, где на фоне горизонта виднеется горный хребет Кунгей Алатау. Стало значительно теплее, даже жарко в какой-то мере. Сначала я поснимала Ксюшу, а потом, не смотря на все тепло (достаточное для пуховика, но недостаточное для летней одежды), мне предстоял челлендж – в девять утра посреди гор у воды надеть легкую блузку, прозрачную юбку и встать босиком на мостике. Слегка передергиваясь от холода, пошла переодеваться за ближайшим деревом. В беседке возле мостика было много людей – кто-то готовил, кто-то беседовал, кто-то ел, кто-то занимал мост фотографироваться, кто-то ждал своей очереди. Прилетела и села на мою куртку невероятно красивая бабочка. Переодевшись, села на мостик, а Ксюша работала моим визажистом. Сделав ненавязчивый мейк-ап, приступили к фотосессии. Кружилась, заставляя белоснежную юбку летать по воздуху, садилась на мостик, свешивая с него ноги к воде, сидя спиной, потом сделали фотографию, как и планировали при отъезде – в образе Одетты в дополнение к Чарынской Одиллии. Съемка заняла у нас минут пятнадцать-двадцать. Пропускали вперед и других людей, кто хотел фотографироваться, пока приводили детали в порядок. А закончив щелкаться, двинулись на правый берег снова. Там нам предстояло пройти путь в километр и его же обратно. Не дойдя до деревянных помостов на обратном пути, сидели, устроив себе перекус. Мне нравится то, что среди людей, гуляющих по горам, есть негласный кодекс братства в Казахстане. С тобой здоровается каждый проходящий мимо человек и желает удачи в восхождении. Возвращаясь через помосты, стали свидетелями шествия огромной толпы бабушек, детей, женщин и мужчин в ярких одеждах (и это были местные жители), которые, вероятно, шли к тем товарищам, которые готовили пищу в беседке. А вот, попав на правый берег Кольсайского озера, нас подстерегли первые трудности. Спуск вниз для меня оказался адски жутким. Я переставляла ботинки на пару миллиметров каждый шаг, а гравий под ногами осыпался, лишая устойчивости. Почти седая я спустилась к огромному камню. Дальше путь вперед пошел легче. Один раз нас чуть не затоптал всадник на лошади, и я еле как успела лечь на пригорок, потому что несся он во весь опор, и замедлись – даже ушей не останется. Целиком километр, кстати, мы так и не одолели, а прошли дистанцию метров в восемьсот вдоль озера. В лес мы вошли и прошли совсем немного. Там всходить вверх приходилось почти без опоры, и Ксюша регулярно подавала мне руку. Не решившись продолжать путь, двинули обратно. Вниз, мимо этих жутких деревьев с их узловатыми корнями, двигаться стало еще напряженнее и затруднительнее, и, закусив губу, я с благодарностью вспоминала Бутаковку (вообще ВСЕ, оказывается, в этом мире познается только в сравнении) – там были хотя бы валуны для передвижения с опорой на четыре точки. Здесь приходилось придерживаться за хилую поросль травы и корневую систему деревьев, что, в принципе, не так и прочно было вмонтировано в землю. Жутче уже не будет, подумала я, когда мы остановились на пикник возле самого озера (и постирали в нем шмотки ахаха). По-быстрому перекусив, решили, чем раньше вернемся к автобусу – тем лучше. Время стремилось к шестнадцати часам, а нам еще предстоял лихой подъем, на котором я жару с истерикой дала еще при спуске. И именно он меня подвел более всего. По пути к нему любовались гладью озер. Сделали фото со мной, стоявшей на краю обрыва, как это делала Анна, когда ее брат сиганул в пропасть. Пейзажи здесь, и правда, очень напоминали локации главного фильма моей жизни. Дикие чащи, глубокие обрывы, фантастические горы на горизонте, стремительные воды. Еще один всадник промчался мимо нас по этой узенькой тропке, и я уже лихо по-заправски соскочила с тропинки на пригорок. Но факап моей жизни (САМЫЙ ЗВЕРСКИЙ!) случился со мной именно на том подъеме, спуска с которого я так страшно боялась. Вроде бы опора и была под ногами, но сделав несколько шагов вверх, ощутила, как гравий начал осыпаться под ногами. Устойчивость была потеряна, а это место не самое удобное, где даже человек, живущий в горах и опытный, благодаря этому, смог бы протянуть мне руку. Почувствовав, что ноги едут и скатываются, и я уже не в состоянии все свои килограммы удержать на них, потерявших опору, я сделала еще один идиотский поступок, кинув себя брюхом на пригорок, и, вцепившись пальцами в гравий, который начал осыпаться и под моими руками. Я Вам врать не буду, словила приступ панической атаки. Стало темно перед глазами, трудно дышать, объективность померкла, появилось ощущение, что свисаю с края обрыва, и, если позволить себе скатиться вниз, и тропинка не удержит от падения в овраг и перелома шеи. Как назло сверху уже ехали к месту, где я позорно растянулась, конные всадники, которых Ксюша уговорила переждать, сказав, что мне плохо с сердцем. Проклиная себя за идиотские неосторожные суицидальные шуточки о падении в овраг и избавлении мира от своего присутствия, в тот момент я поняла одно. Депрессивная, неблагодарная, не ценящая жизнь и каждое ее мгновение, вечно ноющая свинья – не то, кем надо быть. Помню, как Ксюша дала мне словесных пиздюлей. Помню, как вскочила, хоть и думала, что света белого мне больше не видеть. Помню, как, напрягая все мышцы в ногах, рванула вверх быстрее ее. Помню, как сидела и пила чай на лавке над Кольсайским озером со сладким угощением и пыталась выровнять дыхание и бешеное сердцебиение. Помню, как исчезли все мысли, и голову наполняла лишь пронзительная пустота, и все, на что меня хватало – оттирать грязь от рук. Отупение было каким-то счастливым спасением после адской паники за жизнь. Перекусив, вернулись с Ксюшей к автобусу. Она гуляла снаружи, потому что душно, а я влезла внутрь и с пяти вечера – вплоть до отправления автобуса просидела в салоне. Вернувшись в Саты, ужинали, а потом смотрели «Повара на колесах». Очень милое, семейное и душевное кино, которое рекомендую людям любого возраста – от детей до стариков. Открыли, где включать свет на заднем дворе (мистерию имеющегося в доме Wi-Fi так и не разгадали, как ни старались – жила я без интернета двои суток), а когда вышли туда посреди ночи (жаль, ни одна камера такое бы не засняла), увидели ту же картину, что и ночью предыдущей. Звезды размером с кулак, созвездия и Млечный Путь. Деревня Саты где-то in the middle of nowhere. Степь тянется во все стороны, насколько зрения хватает. Ночь своим таинственным полумраком вползает в душу, и ее беззвучие взрезает своим пением муэдзин из мечети, призывающий на службу. Без воззвания к Аллаху эта картина прошлой ночью была неполной, а этой – унесла мой разум и душу из тела окончательно. Одинокая фигура меня посреди степных просторов, черной-пречерной ночью, под светом огромных звезд, слушающая пение муэдзина – вот какие моменты приближают нас к истинному пониманию Вечности с большой буквы В. Вот какие моменты делают нас здесь и сейчас максимально бессмертными. Вот какие моменты стоят того, чтобы жить, лишь ради того, чтобы все это увидеть. Бесценный миг, который я уже увековечила в одном из своих стихов, а в памяти оставила, как лучшее мгновение (по крайней мере, одно из списка) своей жизни навсегда... Вот та нота, на которой стоит поставить точку в моем отзыве до финального обзора поездки в Алматы – рассказа о путешествии к уникальному озеру Каинды на следующий день. Искренне надеюсь, что представлю его Вашему вниманию уже завтра.

#лорелеяроксенбер #алматы #кольсай #2018 #06/10

@темы: Алматы