Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
#AU #L #R
Идея оказалась спонтанной и внезапной. Продолжения не планировала, но некоторые события сподвигли и вдохновили. Ваша Лорелея.
— Бей! Заходи с тыла! Держи удар! Уклоняйся! Размах! И по ногам. Молодец.
Я в бессилии опустилась на пол. Тренировки были воистину изнуряющими, но тренер знал меня еще ребенком, поэтому зачастую давал поблажки. Вот и сейчас он протянул мне флягу с водой и опустился на пол рядом со мной.
— Как ты себя чувствуешь, Лиона? Нет ощущения, что все это чересчур?
— Я, правда, в порядке, Нейт. Не забывай, что такое общение здесь сродни преступлению. Я - Беспрекословная, и имя мне Л-22043.
— Слишком по-роботски звучит. Твое истинное имя мне нравится не в пример больше. И, если придираться к преступлениям здесь в "Генезисе", то преступление уже то, что этот ублюдок изменил состав сыворотки, убрав из формулы элемент, полностью отключающий человечность. Он знает о твоих чувствах к нему. Он использует их себе во благо. Будь осторожна, Ли. Он - бездушная тварь, каких поискать. Из него выскребли все человеческое больше двадцати лет назад. Подобной сывороткой. И теперь он - моральный урод. Он отдал столько приказов убийства ни в чем не повинных гражданских, что даже сосчитать уже сложно. Он говорит, что Тестеры вообще не заслуживают жить и отравляют эту Землю своим существованием. Моя бабушка была Тестером, упокой Господь ее душу. И хоть и смешанные браки запрещены, но мой дед из знатных Профессоров решился. Ее красота затмила его сознание.
— Вааауу. — С нажимом протянула я. — Так значит, ты - не стопроцентный Профессор.
— Кто бы говорил. — Улыбнувшись, он игриво ткнул меня в бок. — Ты - не стопроцентная Беспрекословная.
Я поморщилась от боли, и он приподнял мою тренировочную футболку, уже начавшую пропитываться кровью. Чуть выше бедра зияла рваная рана. И она кровоточила.
— Господи, Ли. Кто это сделал.
— Не все тренеры сохранили человечность и чувства, как ты. — Я раздраженно одернула футболку вниз, вытащила из кармана сигарету и зажигалку, и закурила, придав выражению лица достаточно философский вид, овеяв себя дымными облаками.
— Кто тебя тренирует на мечах?
— В рукопашной - ты. В стрельбе - Алли Эргер. На мечах - Реннер.
— Но. Тренер сражений с холодным оружием же Билл Эпплгейт!
— Реннеру плевать. Он сказал, что сам будет обучать меня. В обход Эпплгейта.
— Билл никогда не оставил бы тебе шрамов. Зачем ты согласилась?..
Я закатила глаза и опустила голову.
— Ах да. Я все забываю. Ты понимаешь, что перешла уже в стадию психической зависимости от него? Это ненормально. Он рубит тебя в мясо, насмехается, издевается, как может, а у тебя внутри даже не дрогнет чувство самоуважения.
— Ищи самоуважение у тех, кто из статуса лаборантки перешел в статус Профессора и сейчас выбирает себе Тестера для защиты и обучения и делает из него Беспрекословного. По-моему, мой поступок дал ясно понять, что я не особо мечтаю о какой-то воле, о какой-то насыщенной жизни. Я захотела быть его рабой на поводке и стала. И хватит меня постоянно тыкать носом в это. — Я бросила на него взбешенный взгляд.
— Но Ли... Не надеешься же ты реально, что он позволит тебе стать его женой, и вы уедете в закат в поисках нормальной жизни...
Я стиснула руки в кулаки. — Короли не женятся на служанках, Профессора не берут в жены Беспрекословных, а тренеры в рукопашной вовремя прикрывают рот, чтобы не снять с учета определенное количество зубов. Для приема пищи каждый важен...
***
— Да ты совсем размякла. Позорище. — Реннер холодно ударил меня в живот рукоятью меча с такой силой, что воздух в легких иссяк. Я упала на пол, судорожно пытаясь вдохнуть, бешено вращая глазами в конвульсии.
— Посмотри на себя. Разве такая достойна защищать сына Верховного Профессора?.. — Краешком туфли он приподнял мой подбородок. — Вставай, а не то я позабочусь о поиске другого Тестера для защиты, а ты вернешься к статусу лаборантки. И когда-нибудь станешь Профессором, и мы еще увидимся. Только рядом со мной будет другая. Готова к этому?..
— Иди к черту. — Удар кроссовка пришелся ему на опорную ногу, и пока он потерял равновесие, я вскочила и пошла в атаку, бешено вращая мечом.
— На. Эмоциях. Это. Не. Бой. А. Бесполезное. Махание. В. Воздухе. — Чеканя каждое слово и восстановив равновесие, он с легкостью парировал мои самые безумные вращения мечом. — Тебе нужна система. Вот система в действии.
Легким ударом клинка он отвел лезвие моего в сторону, вторым - выбил меч из моих рук, еще парой легких взмахов располосовал мою футболку, упавшую на пол кучей лоскутков, и, затем, не успела я даже вздохнуть, как он вырезал у меня на груди маленькую, но достаточно глубокую, чтобы из раны запульсировала темная кровь, букву "R".
— Вы - сумасшедший. Психопат. — Только и выдала я, тяжело дыша, вдавленная им в стену. Его лицо - в паре сантиметров от моего. Его руки скрепили мои в замок за моей спиной. На мне нет футболки, и лямка бюстгальтера позорно упала вниз, потерпев фиаско. Тоже слегка рассеченная клинком, оставившим легкие царапины на ключицах и груди. Он наклонился еще ближе. Грудь прорезал не то вздох, не то крик от напряжения.
— Тебя легко вывести из строя и не только физически. Благо, эмоционально это могу сделать только я. Иначе бы ты была совсем непригодна для моей защиты. Нравится быть частной собственостью?.. — Его рука с массивным перстнем цвета сапфира (второй он продолжал держать мои в замке за спиной) расстегнула заколку, и волосы разметались по плечам. — Лионора...
Он так произнес мое имя, что я почувствовала второй удар в живот. Метафизический.
— А вот тут Вы ошибаетесь. Мое имя Л-22043.
Я вырвалась из его захвата и пошла по направлению к выходу из зала, когда меня догнал его насмешливый голос. — Л-22043, так и пойдете в люди? По-моему, Вы забыли на полу свою футболку.
— И что предлагаете? — Я закатила глаза, обернувшись.
— Не выходи. Я принесу другую из Хранилища вещей. Ты - просто ходячая провокационная проблема. У меня могли бы быть огромные неприятности из-за этого. — Произнес он, не сводя взгляда с моих обнаженных плеч.
— Разве Профессоры чего-то боятся, кроме бунта Тестеров?
— Каждому в этом мире есть чего бояться, Лионора.
На мгновение мне показалось, что отражение грусти мелькнуло в его глазах, но потом безразличие и холод снова взяли верх. Он вышел, молча, не глядя в мою сторону.
***
Следующий день был свободным. В человеском мире намечался праздник, и в "Генезисе" все отдыхали. Не выходить на работу люди, разумеется, не могли, но и больше передвигались по центру, нежели выполняли свою работу.
Я позволила себе немного эмоционального преступления в счет праздника. Лиловая блузка, застегнутая под горло, и черная юбка в пол с высоким вырезом со стороны левой ноги. Волосы, аккуратно забранные в конский хвост. Я ходила по оранжерее и смотрела на цветы. Это были не такие цветы, как в реальном мире, где остался мой дом. Там я любила голубые незабудки. Здесь кроме роз различных цветов и размеров, я не знала ни одного названия ни одного растения. Все цветы были огромными, пестрыми и... Необыкновенными. Я остановилась возле клумбы с розовыми розами. Куст был настолько высоким, что мне даже не пришлось нагибаться, чтобы прикоснуться к цветам. Слегка сдавив бутон в ладони, я гладила раскрывающиеся лепестки, когда двое вошли в оранжерею. Автограф с буквой "R" саднил грудь. Это были Реннер и лаборантка. Кейтелин Блэквуд. Я видела ее мельком. Блондинка, глаза светлые. Ничем не примечательная. Заставь меня вспомнить ее внешность, и я бы не смогла.
— Какие прекрасные дензии! И каймары! — Воскликнула она.
Я была сокрыта тенью куста. Никто из них не мог меня заметить.
— Неплохо да? Садовники стараются. — Усмехнулся Ретт. Даже в помещении он не снимал темных очков.
— Моя семья завтра устраивает ужин. — Пискнула она своим мерзким голосом.
— Почту за честь посетить его. — Улыбнулся мой наглый работодатель.
Как он только не замечал, что эта швабра его пикапит. В своем коротком лаборантском белом халатике она придвигалась все ближе к нему, вихляя бедрами, и, наверняка, исходя слюной. У меня задрожали руки. Я вдохнула полной грудью, пытаясь успокоиться. Бесполезно. Ярость в моей груди только разгоралась, обжигая меня огнем. Я. Согласилась быть подстилкой под его ногами. А он только и делает, что насмехается. Проверяет мою реакцию, раздевая меня, приближаясь вплотную. Сукин сын. Я убью. Убью их обоих. Эта бездушная скотина может флиртовать с кем угодно. Спать с кем угодно, потому что у него нет чувств, а следовательно и морали.
Он схватил ее за горло и вдавил в стену оранжереи. Вдохнул воздух, словно хищник, в паре сантиметров от ее лица.
— Вызов принят, Кейти. Можно составить список планов и на время, после ужина.
— Оо, Ретт, это всегда можно сделать. — Улыбнулась она, из последних сил строя глазки.
— Тогда до встречи. — Он улыбнулся и захлопнул за собой дверь оранжереи.
До встречи. Он собирается с ней встретиться. Мои карие глаза потемнели, и я крепко сжала бутон розы в руке. Нежные лепестки, смятые волей судьбы, не вскрикнув жалостно, осыпались на пол. Его облик в черном, темных очках, с небрежно уложенными светлыми волосами, с массивным перстнем маячил сейчас перед глазами, как красная тряпка в руках тореро. Чувства зашкалили, и бессознательное психотическое взяло верх. Я медленно вышла из-за розового куста, презрительно глядя на лаборантку, которая застегивала верхние пуговицы халата, видимо, раздерганные и расстегнувшиеся от чувств.
— Ой. Здесь кто-то есть? Я вас умоляю, перестаньте вот так пугать людей. — Слово "умолять" она произнесла с таким резким нажимом на букву "а" там, где ее не должно было быть, что моя неприязнь только усилилась.
— Да ты не пугайся так. — Я недобро усмехнулась. — Я просто поговорить хочу.
— Зря ты оделась так празднично, Беспрекословная. Твой хозяин бы этого не оценил. Ему по душе, когда ты в спортивной форме. Или вообще без нее. — Кейтелин гаденько рассмеялась. — Он иногда упоминает о тебе, Л-22043. Разве что для того, чтобы развеселить публику.
Глядя в пол, я надвигалась на нее неумолимо. Приблизившись вплотную, я, наконец, подняла на нее глаза. — Ты не стоишь даже того, чтобы я говорила с тобой. Отвали от него, иначе пожалеешь. Ты поняла меня? Ступай крутить шашни с лаборантом. Это твой уровень, мелкая шалава. Если я еще раз увижу, что ты рядом с Реннером, говоришь о нем, вздыхаешь о нем, что угодно о нем... Я вырву твое сердце и пошлю твоим родителям в качестве презента.
Я развернулась в сторону выхода из оранжереи, когда меня снова догнал писклявый голос мелкой уродины.
— Твой папочка не разрешал своей псинке бросаться на его знакомых и его девушек. Ты блефуешь, Л-22043. Ты ничего мне не сделаешь. Можешь умирать по нему, сколько влезет. Неужели ты надеешься, что то, что ты продала свою жизнь в рабство служению, хоть что-то для него значит? Ты смешна и убога. Рабыне и место в рабах. Можешь почистить его туфли языком, пока после ужина у моей семьи, когда мы будем очень пьяны, я уложу его в свою кровать. Запомни, женятся на равных. Рабынь используют. А я - будущий Профессор, я буду равной ему, чего тебе уже никогда не получить. Ты променяла этот статус на бытие Беспрекословным Тестером.
— А ты все продумала, да? — Я повернулась к ней, широко улыбаясь. — Все планы. Ужин и последствия. Даже женитьбу. Ты ведь знаешь, что сфера чувств у него несколько затуманена. Ему ее заблокировали в двадцать два года. Твои разговоры о свадьбе нелепы и смешны. Он никогда ни на ком не женится. Максимум, переспит и выкинет. Как блохастую дворнягу.
— Даа? Именно поэтому он уже обговорил этот вопрос с моими родителями?..
Эта фраза выбила воздух из моих легких. Оранжерея показалась кроваво-огненной. Он. Женится. На тупой и обделенной мозгом лаборантке?
— Планов у тебя много, конечно. Но все продумав, ты не продумала одного. — Я нависала над ней в полуботинках на пятнадцатисантиметровых каблуках.
— Чего же? — Бесстрашно спросила блондинка, надув пухлые губы.
— Во всей твоей истории не было меня.
Я намотала ее волосы на руку и с силой швырнула об стену. Послышался треск. Череп. Отлично. С пробитого виска стекала кровь. Страх в ее глазах. Наконец-то. Молча, она поползла к выходу.
— Ой, ты куда-то собралась? Я тебя умоляю. — Я издевательски сделала ударение в слове на букву "о" с ее любимым произношением оной в качестве "а". — Мы же только начали. Получи свой ужин. И свою трахлю.
Я оттащила ее от двери и швырнула о противоположную стену. Также - головой.
— Остановись, Лиона. — Взмолилась она. — Я придумала про свадьбу. Я просто хотела тебя задеть. Это все ложь. Это не он рассказывал о тебе и о тренировках. Тебя в зале видел Нейт, тренер по рукопашной, без футболки. Это он мне рассказал. Не Реннер.
— Да? Ну что ж. Тогда, пожалуй, это все меняет.
— Спасибо. Спасибо тебе, Лиона. — Она облегченно выдохнула, с трудом поднимаясь на ноги, держась за разбитую с обеих сторон голову, глядя на меня почти что с благодарностью.
— Да. Это абсолютно все меняет. — Я сделала паузу, еще пять секунд наслаждаясь ее надеждой на побег. — Значит, я убью тебя, не раскроив тебе череп, а вырвав сердце.
Следя за ее меняющимся и вытягивающимся от ощущения осознания и безысходности лицом, я резко выпалила. — И да. Меня зовут Л-22043.
Удар каблуком в живот. В полуобороте взмах волосами. Тонкие лезвия в заколке вырываются на свободу и вырезают узор на ее невинной мордашке. Полосы кровавых узоров. Как подкошенная кукла она падает на стену и сползает по ней. Из угла ее рта струйкой стекает кровь. Несколько ударов ботинком с шипами в лицо. Из глубоких рваных треугольных ран змеится кровь. Я поднимаю ее за волосы и прижимаю к стене. Лезвия в моих волосах выполнены по современной специальной технологии. Их действия и передвижения регулируются моим сознанием.
— А сейчас самое страшное. Кажется, ты сказала, что он никогда не станет моим мужем. И у меня не будет детей от него. Хочешь узнать перед смертью, что такое лишиться шанса иметь детей, в принципе?
— Лиона, остановись. Пожалуйста. Умоляю.
— Л-22043. — Рявкнула я. — Ненавижу, когда ноют. Ненавижу, когда умоляют. Я бы разбила тебе морду, да она и без того разбита. Жалкая никчемная тварь. А сейчас будет немного секса, о котором ты мечтала. Да что ты глаза-то выкатываешь. Не бойся ты так, солнышко. Это тоже инструмент Реннера. Он изобрел. Получай удовольствие.
Я задрала ее белый халат и порвала на ней белье. Отдав сигнал лезвиям, я ждала. Превратившись в две тонкие змейки, они поползли по ее ногам вверх.
— Пожалуйста... — Страх в ее глазах невозможно было описать словами.
— Заткнись.
Змейки вползли в ее лоно. С минуту ничего не происходило. А потом ножи начали делать привычное им дело - резать мясо.
— Вот, что я называю "до сердца и глубже". — Тихо рассмеялась я.
— Никто его не получит. Никто, маленькая мразь.
По ее ногам стекала густая, почти черная кровь. Матка и многие другие органы были перемолоты в месиво. Я видела на эксперименте, на что способны лезвия-змейки. А Ретт их запрограммировал слушаться меня. Эйфория охватила мой организм. Ни с чем не сравнимое ощущение. Он казнит меня. Беспрекословные, вышедшие из-под контроля подвергаются процедуре сожжения. В огромной печи. Но, как говорится, отступать некуда, позади "Генезис". Кейтелин еще была жива, когда я вспомнила, что до сих пор держу ее за волосы, вжимая в стену.
— Жаль, ты уже никому не расскажешь, что так будет с каждой. — Произнесла я, медленно и хладнокровно пробив ей грудину и вырвав сердце.
Отбросив от себя труп пинком, я вышла из оранжереи.
***
Его тренировочный зал напоминал тюрьму. Темно. Решетки на окнах. В полумраке он не видел, что лиловая блузка обагрена кровью. Я приближалась все ближе.
— Что ты хотела, Л-22043?
— Ты... — Я себя уже не контролировала настолько, что сама не заметила, как перешла на "ты" с Хозяином. — Ты согласился пойти с ней на свидание.
Удар ботинком в колено с разворота. Пока он согнулся от боли, - пощечина. По его губе струйкой стекла кровь.
— Ненавижу. Тебя. Тварь. У меня для тебя подарочек.
Он перехватил меня за ногу и обрушил всей спиной и затылком на пол, только сейчас заметив, что я вся в крови. Лег сверху, вдавив мою руку в пол.
— Что ты наделала, Лиона?
— Всего лишь вырвала твоей лаборантке сердечко, чтобы ты и его не разбил, как мое. — Пинок коленом в живот, перекат. Теперь я оказалась сверху, тяжело дыша. Заправив кровавой рукой выбившуюся прядь волос за ухо, я окинула его взглядом и немного стиснула ногами его бедра. Он выдохнул.
— Прекрасная картинка. Такой беспомощный. В руках своей подчиненной. Это даже печально. Оказаться сверху в ТАКИХ обстоятельствах. — Я свела брови и надула губы. — Я не так себе это представляла.
— Ты больная. Психически. Я думал, ужасы этого места заставят тебя испугаться, сбежать. А ты свыклась и стала еще большей психопаткой. — Ударив меня коленом между ног, он высвободился, пока меня согнуло от боли и встал в полный рост надо мной, тяжело дыша. — Я отдам тебя на процедуру Устранения. Ты превысила лимит моего терпения. Я не отдавал тебе приказа, а ты ослушалась. Беспрекословная убила будущего Профессора. Это первый случай в истории. Ты заслужила смерти через пытки.
— Давай, пытай. — Я распрямилась в полный рост. Сломанная заколка лежала в углу. Волосы рассыпались по плечам и испачкались в крови.
— Надо было убить тебя сразу, как ты вошла сюда.
— Надо было не дать мне продать душу и стать монстром, мать твою. — Слезы выступили на моих глазах впервые за долгое время. — Мне многого от тебя не надо было. Я хотела всегда за тобой следовать, только и всего. На. Держи. Может, ее сердце, извини, что вне ее груди, но согреет тебя и лучше моего.
Я вложила ему в ладонь кровавый орган Кейтелин Блэквуд.
— Где твои лезвия, Лиона?
— В том месте, с которым рифмуется слово "где". — Я отвернулась от него к стене. — Видишь, какую власть ты надо мной получил. Пожинай свои плоды. Я готова перемолоть все органы в организме любой девки за то, что ты на нее посмотрел так, как никогда не посмотришь на меня.
Голос мой звучал надломленно и глухо. Он подошел вплотную. Я чувствовала его в сантиметре от себя.
— Это не любовь, а созависимость. — Тихо прошептал он.
Развернувшись, я посмотрела ему в глаза. Страх перед его величием ушел. Перед статусом тоже. Я создана была лететь, а не ползти. Не важно, в каком статусе я сейчас. Но рождена я была Профессором. Им и умру. Гордо. С достоинством. Вложив в удар всю силу любви и ненависти, с удовлетворением наблюдая, как щека его начинает полыхать алым огнем, выпаливаю.
— Это не пощечина, а комариный укус...
С минуту он ошарашен. Смотрит на меня, и в глазах его загорается адский огонь. Разорвавшись снарядом, пронзив меня насквозь, это электричество возвращается к нему, и тогда он сгребает меня в охапку и швыряет на пол. Нетерпеливо разорвав лиловую блузку, переходит к юбке. Пуговицы с его черной рубашки от резкого рывка ниспадают на пол. Не помня себя, я покрываю его грудь поцелуями, напоминая себе позже спросить о том, откуда столько безобразных шрамов. Обхватив его ногами за талию, я горю. Я выгораю насквозь. Я забываю, как дышать. Мне не страшно и умереть, когда двери тренажерки со стоном взламываются, и на пороге появляется Нейт во главе армии Беспрекословных. Похоже, Профессора всех своих бесчувственных Тестеров стянули сюда. С трудом отрываюсь от Реннера и недовольно гляжу в сторону двери.
— Л-22043, Вы обвиняетесь в особо тяжком преступлении - убийстве Профессора. Позвольте, сопроводить Вас на процедуру Устранения.
— Не забывай обо мне, молю. — Я на мгновение прижимаюсь ко лбу Ретта своим холодным лбом. — Помни, что ты значил для меня. Всегда помни.
Подняв с пола блузку, нехотя вылезаю из его объятий и иду навстречу неминуемой смерти, желая сдохнуть и без того дохлой Блэквуд. Я готова принять конец безропотно...
9.05.2015
Идея оказалась спонтанной и внезапной. Продолжения не планировала, но некоторые события сподвигли и вдохновили. Ваша Лорелея.
— Бей! Заходи с тыла! Держи удар! Уклоняйся! Размах! И по ногам. Молодец.
Я в бессилии опустилась на пол. Тренировки были воистину изнуряющими, но тренер знал меня еще ребенком, поэтому зачастую давал поблажки. Вот и сейчас он протянул мне флягу с водой и опустился на пол рядом со мной.
— Как ты себя чувствуешь, Лиона? Нет ощущения, что все это чересчур?
— Я, правда, в порядке, Нейт. Не забывай, что такое общение здесь сродни преступлению. Я - Беспрекословная, и имя мне Л-22043.
— Слишком по-роботски звучит. Твое истинное имя мне нравится не в пример больше. И, если придираться к преступлениям здесь в "Генезисе", то преступление уже то, что этот ублюдок изменил состав сыворотки, убрав из формулы элемент, полностью отключающий человечность. Он знает о твоих чувствах к нему. Он использует их себе во благо. Будь осторожна, Ли. Он - бездушная тварь, каких поискать. Из него выскребли все человеческое больше двадцати лет назад. Подобной сывороткой. И теперь он - моральный урод. Он отдал столько приказов убийства ни в чем не повинных гражданских, что даже сосчитать уже сложно. Он говорит, что Тестеры вообще не заслуживают жить и отравляют эту Землю своим существованием. Моя бабушка была Тестером, упокой Господь ее душу. И хоть и смешанные браки запрещены, но мой дед из знатных Профессоров решился. Ее красота затмила его сознание.
— Вааауу. — С нажимом протянула я. — Так значит, ты - не стопроцентный Профессор.
— Кто бы говорил. — Улыбнувшись, он игриво ткнул меня в бок. — Ты - не стопроцентная Беспрекословная.
Я поморщилась от боли, и он приподнял мою тренировочную футболку, уже начавшую пропитываться кровью. Чуть выше бедра зияла рваная рана. И она кровоточила.
— Господи, Ли. Кто это сделал.
— Не все тренеры сохранили человечность и чувства, как ты. — Я раздраженно одернула футболку вниз, вытащила из кармана сигарету и зажигалку, и закурила, придав выражению лица достаточно философский вид, овеяв себя дымными облаками.
— Кто тебя тренирует на мечах?
— В рукопашной - ты. В стрельбе - Алли Эргер. На мечах - Реннер.
— Но. Тренер сражений с холодным оружием же Билл Эпплгейт!
— Реннеру плевать. Он сказал, что сам будет обучать меня. В обход Эпплгейта.
— Билл никогда не оставил бы тебе шрамов. Зачем ты согласилась?..
Я закатила глаза и опустила голову.
— Ах да. Я все забываю. Ты понимаешь, что перешла уже в стадию психической зависимости от него? Это ненормально. Он рубит тебя в мясо, насмехается, издевается, как может, а у тебя внутри даже не дрогнет чувство самоуважения.
— Ищи самоуважение у тех, кто из статуса лаборантки перешел в статус Профессора и сейчас выбирает себе Тестера для защиты и обучения и делает из него Беспрекословного. По-моему, мой поступок дал ясно понять, что я не особо мечтаю о какой-то воле, о какой-то насыщенной жизни. Я захотела быть его рабой на поводке и стала. И хватит меня постоянно тыкать носом в это. — Я бросила на него взбешенный взгляд.
— Но Ли... Не надеешься же ты реально, что он позволит тебе стать его женой, и вы уедете в закат в поисках нормальной жизни...
Я стиснула руки в кулаки. — Короли не женятся на служанках, Профессора не берут в жены Беспрекословных, а тренеры в рукопашной вовремя прикрывают рот, чтобы не снять с учета определенное количество зубов. Для приема пищи каждый важен...
***
— Да ты совсем размякла. Позорище. — Реннер холодно ударил меня в живот рукоятью меча с такой силой, что воздух в легких иссяк. Я упала на пол, судорожно пытаясь вдохнуть, бешено вращая глазами в конвульсии.
— Посмотри на себя. Разве такая достойна защищать сына Верховного Профессора?.. — Краешком туфли он приподнял мой подбородок. — Вставай, а не то я позабочусь о поиске другого Тестера для защиты, а ты вернешься к статусу лаборантки. И когда-нибудь станешь Профессором, и мы еще увидимся. Только рядом со мной будет другая. Готова к этому?..
— Иди к черту. — Удар кроссовка пришелся ему на опорную ногу, и пока он потерял равновесие, я вскочила и пошла в атаку, бешено вращая мечом.
— На. Эмоциях. Это. Не. Бой. А. Бесполезное. Махание. В. Воздухе. — Чеканя каждое слово и восстановив равновесие, он с легкостью парировал мои самые безумные вращения мечом. — Тебе нужна система. Вот система в действии.
Легким ударом клинка он отвел лезвие моего в сторону, вторым - выбил меч из моих рук, еще парой легких взмахов располосовал мою футболку, упавшую на пол кучей лоскутков, и, затем, не успела я даже вздохнуть, как он вырезал у меня на груди маленькую, но достаточно глубокую, чтобы из раны запульсировала темная кровь, букву "R".
— Вы - сумасшедший. Психопат. — Только и выдала я, тяжело дыша, вдавленная им в стену. Его лицо - в паре сантиметров от моего. Его руки скрепили мои в замок за моей спиной. На мне нет футболки, и лямка бюстгальтера позорно упала вниз, потерпев фиаско. Тоже слегка рассеченная клинком, оставившим легкие царапины на ключицах и груди. Он наклонился еще ближе. Грудь прорезал не то вздох, не то крик от напряжения.
— Тебя легко вывести из строя и не только физически. Благо, эмоционально это могу сделать только я. Иначе бы ты была совсем непригодна для моей защиты. Нравится быть частной собственостью?.. — Его рука с массивным перстнем цвета сапфира (второй он продолжал держать мои в замке за спиной) расстегнула заколку, и волосы разметались по плечам. — Лионора...
Он так произнес мое имя, что я почувствовала второй удар в живот. Метафизический.
— А вот тут Вы ошибаетесь. Мое имя Л-22043.
Я вырвалась из его захвата и пошла по направлению к выходу из зала, когда меня догнал его насмешливый голос. — Л-22043, так и пойдете в люди? По-моему, Вы забыли на полу свою футболку.
— И что предлагаете? — Я закатила глаза, обернувшись.
— Не выходи. Я принесу другую из Хранилища вещей. Ты - просто ходячая провокационная проблема. У меня могли бы быть огромные неприятности из-за этого. — Произнес он, не сводя взгляда с моих обнаженных плеч.
— Разве Профессоры чего-то боятся, кроме бунта Тестеров?
— Каждому в этом мире есть чего бояться, Лионора.
На мгновение мне показалось, что отражение грусти мелькнуло в его глазах, но потом безразличие и холод снова взяли верх. Он вышел, молча, не глядя в мою сторону.
***
Следующий день был свободным. В человеском мире намечался праздник, и в "Генезисе" все отдыхали. Не выходить на работу люди, разумеется, не могли, но и больше передвигались по центру, нежели выполняли свою работу.
Я позволила себе немного эмоционального преступления в счет праздника. Лиловая блузка, застегнутая под горло, и черная юбка в пол с высоким вырезом со стороны левой ноги. Волосы, аккуратно забранные в конский хвост. Я ходила по оранжерее и смотрела на цветы. Это были не такие цветы, как в реальном мире, где остался мой дом. Там я любила голубые незабудки. Здесь кроме роз различных цветов и размеров, я не знала ни одного названия ни одного растения. Все цветы были огромными, пестрыми и... Необыкновенными. Я остановилась возле клумбы с розовыми розами. Куст был настолько высоким, что мне даже не пришлось нагибаться, чтобы прикоснуться к цветам. Слегка сдавив бутон в ладони, я гладила раскрывающиеся лепестки, когда двое вошли в оранжерею. Автограф с буквой "R" саднил грудь. Это были Реннер и лаборантка. Кейтелин Блэквуд. Я видела ее мельком. Блондинка, глаза светлые. Ничем не примечательная. Заставь меня вспомнить ее внешность, и я бы не смогла.
— Какие прекрасные дензии! И каймары! — Воскликнула она.
Я была сокрыта тенью куста. Никто из них не мог меня заметить.
— Неплохо да? Садовники стараются. — Усмехнулся Ретт. Даже в помещении он не снимал темных очков.
— Моя семья завтра устраивает ужин. — Пискнула она своим мерзким голосом.
— Почту за честь посетить его. — Улыбнулся мой наглый работодатель.
Как он только не замечал, что эта швабра его пикапит. В своем коротком лаборантском белом халатике она придвигалась все ближе к нему, вихляя бедрами, и, наверняка, исходя слюной. У меня задрожали руки. Я вдохнула полной грудью, пытаясь успокоиться. Бесполезно. Ярость в моей груди только разгоралась, обжигая меня огнем. Я. Согласилась быть подстилкой под его ногами. А он только и делает, что насмехается. Проверяет мою реакцию, раздевая меня, приближаясь вплотную. Сукин сын. Я убью. Убью их обоих. Эта бездушная скотина может флиртовать с кем угодно. Спать с кем угодно, потому что у него нет чувств, а следовательно и морали.
Он схватил ее за горло и вдавил в стену оранжереи. Вдохнул воздух, словно хищник, в паре сантиметров от ее лица.
— Вызов принят, Кейти. Можно составить список планов и на время, после ужина.
— Оо, Ретт, это всегда можно сделать. — Улыбнулась она, из последних сил строя глазки.
— Тогда до встречи. — Он улыбнулся и захлопнул за собой дверь оранжереи.
До встречи. Он собирается с ней встретиться. Мои карие глаза потемнели, и я крепко сжала бутон розы в руке. Нежные лепестки, смятые волей судьбы, не вскрикнув жалостно, осыпались на пол. Его облик в черном, темных очках, с небрежно уложенными светлыми волосами, с массивным перстнем маячил сейчас перед глазами, как красная тряпка в руках тореро. Чувства зашкалили, и бессознательное психотическое взяло верх. Я медленно вышла из-за розового куста, презрительно глядя на лаборантку, которая застегивала верхние пуговицы халата, видимо, раздерганные и расстегнувшиеся от чувств.
— Ой. Здесь кто-то есть? Я вас умоляю, перестаньте вот так пугать людей. — Слово "умолять" она произнесла с таким резким нажимом на букву "а" там, где ее не должно было быть, что моя неприязнь только усилилась.
— Да ты не пугайся так. — Я недобро усмехнулась. — Я просто поговорить хочу.
— Зря ты оделась так празднично, Беспрекословная. Твой хозяин бы этого не оценил. Ему по душе, когда ты в спортивной форме. Или вообще без нее. — Кейтелин гаденько рассмеялась. — Он иногда упоминает о тебе, Л-22043. Разве что для того, чтобы развеселить публику.
Глядя в пол, я надвигалась на нее неумолимо. Приблизившись вплотную, я, наконец, подняла на нее глаза. — Ты не стоишь даже того, чтобы я говорила с тобой. Отвали от него, иначе пожалеешь. Ты поняла меня? Ступай крутить шашни с лаборантом. Это твой уровень, мелкая шалава. Если я еще раз увижу, что ты рядом с Реннером, говоришь о нем, вздыхаешь о нем, что угодно о нем... Я вырву твое сердце и пошлю твоим родителям в качестве презента.
Я развернулась в сторону выхода из оранжереи, когда меня снова догнал писклявый голос мелкой уродины.
— Твой папочка не разрешал своей псинке бросаться на его знакомых и его девушек. Ты блефуешь, Л-22043. Ты ничего мне не сделаешь. Можешь умирать по нему, сколько влезет. Неужели ты надеешься, что то, что ты продала свою жизнь в рабство служению, хоть что-то для него значит? Ты смешна и убога. Рабыне и место в рабах. Можешь почистить его туфли языком, пока после ужина у моей семьи, когда мы будем очень пьяны, я уложу его в свою кровать. Запомни, женятся на равных. Рабынь используют. А я - будущий Профессор, я буду равной ему, чего тебе уже никогда не получить. Ты променяла этот статус на бытие Беспрекословным Тестером.
— А ты все продумала, да? — Я повернулась к ней, широко улыбаясь. — Все планы. Ужин и последствия. Даже женитьбу. Ты ведь знаешь, что сфера чувств у него несколько затуманена. Ему ее заблокировали в двадцать два года. Твои разговоры о свадьбе нелепы и смешны. Он никогда ни на ком не женится. Максимум, переспит и выкинет. Как блохастую дворнягу.
— Даа? Именно поэтому он уже обговорил этот вопрос с моими родителями?..
Эта фраза выбила воздух из моих легких. Оранжерея показалась кроваво-огненной. Он. Женится. На тупой и обделенной мозгом лаборантке?
— Планов у тебя много, конечно. Но все продумав, ты не продумала одного. — Я нависала над ней в полуботинках на пятнадцатисантиметровых каблуках.
— Чего же? — Бесстрашно спросила блондинка, надув пухлые губы.
— Во всей твоей истории не было меня.
Я намотала ее волосы на руку и с силой швырнула об стену. Послышался треск. Череп. Отлично. С пробитого виска стекала кровь. Страх в ее глазах. Наконец-то. Молча, она поползла к выходу.
— Ой, ты куда-то собралась? Я тебя умоляю. — Я издевательски сделала ударение в слове на букву "о" с ее любимым произношением оной в качестве "а". — Мы же только начали. Получи свой ужин. И свою трахлю.
Я оттащила ее от двери и швырнула о противоположную стену. Также - головой.
— Остановись, Лиона. — Взмолилась она. — Я придумала про свадьбу. Я просто хотела тебя задеть. Это все ложь. Это не он рассказывал о тебе и о тренировках. Тебя в зале видел Нейт, тренер по рукопашной, без футболки. Это он мне рассказал. Не Реннер.
— Да? Ну что ж. Тогда, пожалуй, это все меняет.
— Спасибо. Спасибо тебе, Лиона. — Она облегченно выдохнула, с трудом поднимаясь на ноги, держась за разбитую с обеих сторон голову, глядя на меня почти что с благодарностью.
— Да. Это абсолютно все меняет. — Я сделала паузу, еще пять секунд наслаждаясь ее надеждой на побег. — Значит, я убью тебя, не раскроив тебе череп, а вырвав сердце.
Следя за ее меняющимся и вытягивающимся от ощущения осознания и безысходности лицом, я резко выпалила. — И да. Меня зовут Л-22043.
Удар каблуком в живот. В полуобороте взмах волосами. Тонкие лезвия в заколке вырываются на свободу и вырезают узор на ее невинной мордашке. Полосы кровавых узоров. Как подкошенная кукла она падает на стену и сползает по ней. Из угла ее рта струйкой стекает кровь. Несколько ударов ботинком с шипами в лицо. Из глубоких рваных треугольных ран змеится кровь. Я поднимаю ее за волосы и прижимаю к стене. Лезвия в моих волосах выполнены по современной специальной технологии. Их действия и передвижения регулируются моим сознанием.
— А сейчас самое страшное. Кажется, ты сказала, что он никогда не станет моим мужем. И у меня не будет детей от него. Хочешь узнать перед смертью, что такое лишиться шанса иметь детей, в принципе?
— Лиона, остановись. Пожалуйста. Умоляю.
— Л-22043. — Рявкнула я. — Ненавижу, когда ноют. Ненавижу, когда умоляют. Я бы разбила тебе морду, да она и без того разбита. Жалкая никчемная тварь. А сейчас будет немного секса, о котором ты мечтала. Да что ты глаза-то выкатываешь. Не бойся ты так, солнышко. Это тоже инструмент Реннера. Он изобрел. Получай удовольствие.
Я задрала ее белый халат и порвала на ней белье. Отдав сигнал лезвиям, я ждала. Превратившись в две тонкие змейки, они поползли по ее ногам вверх.
— Пожалуйста... — Страх в ее глазах невозможно было описать словами.
— Заткнись.
Змейки вползли в ее лоно. С минуту ничего не происходило. А потом ножи начали делать привычное им дело - резать мясо.
— Вот, что я называю "до сердца и глубже". — Тихо рассмеялась я.
— Никто его не получит. Никто, маленькая мразь.
По ее ногам стекала густая, почти черная кровь. Матка и многие другие органы были перемолоты в месиво. Я видела на эксперименте, на что способны лезвия-змейки. А Ретт их запрограммировал слушаться меня. Эйфория охватила мой организм. Ни с чем не сравнимое ощущение. Он казнит меня. Беспрекословные, вышедшие из-под контроля подвергаются процедуре сожжения. В огромной печи. Но, как говорится, отступать некуда, позади "Генезис". Кейтелин еще была жива, когда я вспомнила, что до сих пор держу ее за волосы, вжимая в стену.
— Жаль, ты уже никому не расскажешь, что так будет с каждой. — Произнесла я, медленно и хладнокровно пробив ей грудину и вырвав сердце.
Отбросив от себя труп пинком, я вышла из оранжереи.
***
Его тренировочный зал напоминал тюрьму. Темно. Решетки на окнах. В полумраке он не видел, что лиловая блузка обагрена кровью. Я приближалась все ближе.
— Что ты хотела, Л-22043?
— Ты... — Я себя уже не контролировала настолько, что сама не заметила, как перешла на "ты" с Хозяином. — Ты согласился пойти с ней на свидание.
Удар ботинком в колено с разворота. Пока он согнулся от боли, - пощечина. По его губе струйкой стекла кровь.
— Ненавижу. Тебя. Тварь. У меня для тебя подарочек.
Он перехватил меня за ногу и обрушил всей спиной и затылком на пол, только сейчас заметив, что я вся в крови. Лег сверху, вдавив мою руку в пол.
— Что ты наделала, Лиона?
— Всего лишь вырвала твоей лаборантке сердечко, чтобы ты и его не разбил, как мое. — Пинок коленом в живот, перекат. Теперь я оказалась сверху, тяжело дыша. Заправив кровавой рукой выбившуюся прядь волос за ухо, я окинула его взглядом и немного стиснула ногами его бедра. Он выдохнул.
— Прекрасная картинка. Такой беспомощный. В руках своей подчиненной. Это даже печально. Оказаться сверху в ТАКИХ обстоятельствах. — Я свела брови и надула губы. — Я не так себе это представляла.
— Ты больная. Психически. Я думал, ужасы этого места заставят тебя испугаться, сбежать. А ты свыклась и стала еще большей психопаткой. — Ударив меня коленом между ног, он высвободился, пока меня согнуло от боли и встал в полный рост надо мной, тяжело дыша. — Я отдам тебя на процедуру Устранения. Ты превысила лимит моего терпения. Я не отдавал тебе приказа, а ты ослушалась. Беспрекословная убила будущего Профессора. Это первый случай в истории. Ты заслужила смерти через пытки.
— Давай, пытай. — Я распрямилась в полный рост. Сломанная заколка лежала в углу. Волосы рассыпались по плечам и испачкались в крови.
— Надо было убить тебя сразу, как ты вошла сюда.
— Надо было не дать мне продать душу и стать монстром, мать твою. — Слезы выступили на моих глазах впервые за долгое время. — Мне многого от тебя не надо было. Я хотела всегда за тобой следовать, только и всего. На. Держи. Может, ее сердце, извини, что вне ее груди, но согреет тебя и лучше моего.
Я вложила ему в ладонь кровавый орган Кейтелин Блэквуд.
— Где твои лезвия, Лиона?
— В том месте, с которым рифмуется слово "где". — Я отвернулась от него к стене. — Видишь, какую власть ты надо мной получил. Пожинай свои плоды. Я готова перемолоть все органы в организме любой девки за то, что ты на нее посмотрел так, как никогда не посмотришь на меня.
Голос мой звучал надломленно и глухо. Он подошел вплотную. Я чувствовала его в сантиметре от себя.
— Это не любовь, а созависимость. — Тихо прошептал он.
Развернувшись, я посмотрела ему в глаза. Страх перед его величием ушел. Перед статусом тоже. Я создана была лететь, а не ползти. Не важно, в каком статусе я сейчас. Но рождена я была Профессором. Им и умру. Гордо. С достоинством. Вложив в удар всю силу любви и ненависти, с удовлетворением наблюдая, как щека его начинает полыхать алым огнем, выпаливаю.
— Это не пощечина, а комариный укус...
С минуту он ошарашен. Смотрит на меня, и в глазах его загорается адский огонь. Разорвавшись снарядом, пронзив меня насквозь, это электричество возвращается к нему, и тогда он сгребает меня в охапку и швыряет на пол. Нетерпеливо разорвав лиловую блузку, переходит к юбке. Пуговицы с его черной рубашки от резкого рывка ниспадают на пол. Не помня себя, я покрываю его грудь поцелуями, напоминая себе позже спросить о том, откуда столько безобразных шрамов. Обхватив его ногами за талию, я горю. Я выгораю насквозь. Я забываю, как дышать. Мне не страшно и умереть, когда двери тренажерки со стоном взламываются, и на пороге появляется Нейт во главе армии Беспрекословных. Похоже, Профессора всех своих бесчувственных Тестеров стянули сюда. С трудом отрываюсь от Реннера и недовольно гляжу в сторону двери.
— Л-22043, Вы обвиняетесь в особо тяжком преступлении - убийстве Профессора. Позвольте, сопроводить Вас на процедуру Устранения.
— Не забывай обо мне, молю. — Я на мгновение прижимаюсь ко лбу Ретта своим холодным лбом. — Помни, что ты значил для меня. Всегда помни.
Подняв с пола блузку, нехотя вылезаю из его объятий и иду навстречу неминуемой смерти, желая сдохнуть и без того дохлой Блэквуд. Я готова принять конец безропотно...
9.05.2015