Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Вчера окончила прослушивание Антона Павловича Чехова. "Дядю Ваню" слушала в записи, "Безотцовщину" читала. И вот как человек, никогда не читавший и уж тем более не восхищавшийся русской классикой, отмечу с независимой точки зрения, что первая пьеса меня не затронула вообще никак, а вот от второй меня за уши не оттащить было. Еще +1 причина стремиться на Бродвей. Что общего и что отличает работы Чехова, в принципе, так это то, что он пишет людей, глубоко разочаровавшихся. В жизни, в себе, в своих близких, в своем поприще. Типичный русский человек - ВСЕ ПЛОХО. И взгляды на это ПЛОХО разделяет практически каждый герой обеих его пьес. "Дядя Ваня" - неспешная пасторальная картинка деревенского быта, где каждый занят чем-то своим, угнетен, разочарован, влюблен безответно и ничего уже не ждет от своей, по его мнению, загубленной жизни, хоть, в принципе, это и не худший вариант по сути дела. Без драмы не могло обойтись. В конце концов Иван пытается убить не то профессора, не то себя, чувствуя себя лишним человеком. А вот, когда профессор Серебряков с женой уезжают, становится немного грустно. Все грустят, переживают их отъезд и говорят: "Заживем", зная уж наверняка, что ни о каком "заживем" и речи уже нет, ибо все позади. В этом трагедия любого русского человека. Состояние ангст, ощущение упущенного, ощущение того, что все лучшее уже позади и глубокий вязкий пессимизм...
"Безотцовщина" же начинается более ярко, а кончается еще мрачнее - смертью главного героя сельского учителя Платонова. Любвеобильный запутавшийся в себе человек. Жена, ребенок и три женщины вьются возле него, чтобы завоевать его внимание, желая быть с ним вместе и настрачивая ему письма. Здесь я ухмыльнусь по сугубо личным причинам и скажу - Россия такая Россия. Все мы, "дамы Чехова" стереотипны и живем одинаково. С незапааамятных времен. А жаль... Вот не заслужил Михал Васильич быть застреленным от руки одной из "влюбленных". Он так потерялся, что уже и не знал, чего хочет. Уставший от жизни тянулся к чему-то иному, чтобы почувствовать себя живым. Ей-богу это так знакомо. И так по-человечески.
Что общего у героев, исполненных РР на сцене: у Ивана Петровича Войницкого и Михаила Васильевича Платонова так это то, что оба сельские жители, к своим годам разочарованные своим поприщем и своей жизнью. Тянущиеся к любви, чтобы хоть как-то раскрасить свою серую жизнь. Второй, конечно, классический Дон Жуан, за что и поплатился жизнью.
И все-таки манит, манит австралийцев наша непознанная русская душа. Потому что Россия - это всегда недовольство, всегда бунт, всегда драма. А драму интересно играть в высоком искусстве, куда вкладывается душа. Душа, которой практически всегда незаметно в кинематографе, есть в театре. И пусть последние годы театральные работы Ричарда мешают видеть его в кино, но согревает мысль о том, что он касается возвышенного искусства. И я поняла это только сейчас. Убив, но не бездарно много времени на прочтение четырех пьес, связанных с его театральными работами. Так что спасибо одному человеку, и она поймет кому, кто говорил мне об этом раньше, но я, как баран на новые ворота, не верила.
Обзор подготовила: Лара Роксберова.
"Безотцовщина" же начинается более ярко, а кончается еще мрачнее - смертью главного героя сельского учителя Платонова. Любвеобильный запутавшийся в себе человек. Жена, ребенок и три женщины вьются возле него, чтобы завоевать его внимание, желая быть с ним вместе и настрачивая ему письма. Здесь я ухмыльнусь по сугубо личным причинам и скажу - Россия такая Россия. Все мы, "дамы Чехова" стереотипны и живем одинаково. С незапааамятных времен. А жаль... Вот не заслужил Михал Васильич быть застреленным от руки одной из "влюбленных". Он так потерялся, что уже и не знал, чего хочет. Уставший от жизни тянулся к чему-то иному, чтобы почувствовать себя живым. Ей-богу это так знакомо. И так по-человечески.
Что общего у героев, исполненных РР на сцене: у Ивана Петровича Войницкого и Михаила Васильевича Платонова так это то, что оба сельские жители, к своим годам разочарованные своим поприщем и своей жизнью. Тянущиеся к любви, чтобы хоть как-то раскрасить свою серую жизнь. Второй, конечно, классический Дон Жуан, за что и поплатился жизнью.
И все-таки манит, манит австралийцев наша непознанная русская душа. Потому что Россия - это всегда недовольство, всегда бунт, всегда драма. А драму интересно играть в высоком искусстве, куда вкладывается душа. Душа, которой практически всегда незаметно в кинематографе, есть в театре. И пусть последние годы театральные работы Ричарда мешают видеть его в кино, но согревает мысль о том, что он касается возвышенного искусства. И я поняла это только сейчас. Убив, но не бездарно много времени на прочтение четырех пьес, связанных с его театральными работами. Так что спасибо одному человеку, и она поймет кому, кто говорил мне об этом раньше, но я, как баран на новые ворота, не верила.
Обзор подготовила: Лара Роксберова.