Три новые работы... Долго с ними возилась...

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета V. Эпоха Цыганки, Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

---

Варатония. Твари из подземелья. 27.08.2011

15 февраля 2065 года
Снег хлопьями валит с почерневших небес, которые теперь лишь изредка напоминают о том, чем они были - нашим прошлым.
Слишком поздно вспоминать, поздно клясть небо, землю и сам ад за то, что так получилось.
Нас осталось в живых всего лишь сорок человек. За семьдесят дней Варатония перестала представлять из себя то, чем всю свою сознательную жизнь была - цивилизацией.
Семьдесят дней назад, из-за радиации, поглотившей озоновый слой Земли, проложившей в нем тысячи пробоин, небеса перестали нам светить. Мир захлестнула тьма. Тьма с ее безудержным полчищем верных солдат.
Земля стонала, бугрилась и вскрывалась, а из ее ран сочились жуткие кровавые твари. Что-то общего у них было с нашей расой - расой людей склада варатонцев - воинов с сильными мышцами. Но все, что их отличало от нас - так это то, что все они были мертвы, а их глаза - глаза преисподней, сияли матовым синим светом.
Непокорные становились покоренными, сильные - слабыми, имевшие надежду - отчаявшимися. Только мы - армия сопротивления - я - Кириус и тридцать девять моих храбрых друзей еще живы.
Я вытащил один из упакованных сухих пайков и посмотрел на дно, их осталось около ста - упакованных в прочный целофан, не подверженных разложению.
Небеса, пожалуйста, дайте нам надежду, еды уже осталось слишком мало. Мы не протянем долго. В автоматах еще достаточно пуль, только сил на исходе. Вчера в дверь стучали раненые и выли, скребя дверь, сдирая с себя кожу. Они когда-то были нашими братьями, сестрами, родителями, детьми, но теперь они заражены. Мы им не открыли. Одному особенно настойчивому пришлось снести голову, после чего в неестественно-искаженном лице я узнал своего брата - Луку.
Брат, зная то, что с ним случится - просил бы меня убить его. Но его искаженная копия вплоть до смерти от синих неоновых пуль изрыгала проклятия...

16 февраля 2065 года
Это времена адских холодов. Сегодня ночью умер один из нас - Базиликус, а мы не можем даже похоронить его, на улице, здесь и там нас поджидают твари в надежде выкурить нас из этого бункера. Амелию лихорадит от холода. Она легла ко мне на плечо и закрыла глаза. Нет, пожалуйста, не теряй сознания, я не знаю, как оставаться в этом мире, забытом небесами, с водрузившейся над ним тьмой, если в нем не будет тебя!
Варатония. От нашего города осталось название. Одно название.

21 февраля 2065 года
Запасы кончились. Оставаться дальше в этом бункере - верная смерть. Сорок дней, запасшись провизией, мы мерзнем в ледяной железной бочке. Мы вынуждены выйти отсюда и увидеть мир, каким он стал после падения света. Мы видели Варатонию со стонущей землей, плодящей адских тварей. Но лишь можем догадываться, во что ее превратило их царствие на земле. Еще несколько часов, чтобы собраться с духом, и мы должны выйти.
Амелия кладет руку мне на плечо. Лирический момент - все мои друзья отворачиваются в сторону, понимая что нам не уединиться и не поговорить напоследок. Она шепчет; световое небо, что она шепчет? Ее фиолетовые глаза горят, горят яростно. - Кириус, нам не нужно этого делать! Мы можем остаться здесь.
- Нет, это верная смерть. - Отвечаю я. - У нас кончилась провизия.
- Лучше умереть здесь людьми, чем выйти и стать одним из них, как все варатонцы!
Я целую ее - ее губы на вкус та же вишня, только со вкусом жженого металла - запаха войны. - Я люблю тебя, Амелия. Что бы ни случилось, запомни меня таким!
- И я тебя. Мы справимся. Точно справимся...

Вечер того же дня
Тихонько выползаем из укрытия. Под левым боком у меня Амелия, под правым - верный друг всей моей жизни. Первый поверивший в меня - Варас. Мы ползем на животе и стараемся не глядеть по сторонам. Хотя до слуха и доносится тошнотное чавканье и срыгиванье, людское разложение. Они не жалеют никого - даже детей. Вспоминаю события пятидесятидневной давности, и меня душат слезы. Они забрали нашего сына с Амелией, они его наверняка сожрали, сделали своим. В лучшем случае его просто не существует.
На ледяном асфальте лежит обнаженная женщина. Ее шея в крови. Телом еще живая, душой уже мертвая. Омерзительная тварь подползает к ней. Они совокупляются, и почти сразу ее утроба лопается, и из нее вылезают на свет мелкие адские твари. Огромная особь мужского пола трогает мертвую женскую грудь и отползает от несчастной к своим адовым творениям.
Один из них заметил нас. Убегаем. Нас тридцать девять. Мы справимся. Нас тридцать девять. Мы справимся. Нас тридцать...
Только бы добраться до маркета и забаррикадироваться. У дверей его застыл маленький мальчик с раненой шеей. Всматриваюсь. Бог мой. Альбус. Мой сын. Он не умер. Он обращен. О, небо.
- Папа. - Холодные руки тянутся ко мне. - Папа. Возьми меня домой. Я замерз. Я не чувствую ног...
Протягиваю руки к сыну, он уже совсем рядом, он раззевает свой рот с шестью рядами зубов.
- Кириус! - Взрыв от выстрела разрезал вечно ночное небо, и кровавое месиво обдало нас с головы до ног.
Варас застрелил моего сына! Как он мог! Кидаюсь на него.
- Предатель! Это был мой сын. Моё дитя! Моя кровь.
Амелия кладет мне руку на плечо. - Кириус, ты задушишь его, прекрати. Он прав. Альбус был мертв и чуть не обратил тебя.
Рука жены, как теплый луч надежды. Успокаиваюсь. Мы в магазине. Мы закрыты. Ненадолго - электронные замки надолго их не удержат. Нужно взять еду и ползти назад - в бункер. Монстры так и клубятся у входа - без боя не выбраться.

Тот же день вечер
Мы привязываем еду на детонированные пояса. Вряд ли кто-то, даже моя жена захочет стать адской тварью; мы предпочтем взорваться и умереть. Так и не иначе. Небо, пожалуйста, дай нам свет, хотя бы луч, чтобы твари, зализывая раны, заползли в свои адские норы!
Мы вышли! Троих сожрали на месте. Пока я отстреливался, на меня кинулся еще один монстр, но жена откинула меня, закрыв собой.
- Не-е-ет! - Кричу, что есть сил. Он уносит ее, уносит!
- Идем, надо возвращаться, каждая минута дорога!
Сбрасываю руку Вараса с плеча. - Идите. Я ее не оставлю.
Покидаю друзей, а за спиной слышу отвратительное чавканье. Моё промедление стоило им жизни... Амелия, Амелия, я должен ее найти.
Никто не уцелел. Чувствую спиной. Бегу, яростно паля в воздух наугад. Вроде бы никто не следит. Хорошо. Амелия - вижу ее испуганный, потерянный взгляд, но лишь на секунду. Понимаю, что за моей спиной чудовище дышит омерзительным смрадом. Но что это? Оно проходит мимо. О, небеса обетованные - ее шея. Она одна из них. Скинув платье, она неистово бьет себя по лицу, трясет грудью.
- Трахни меня, трахни!
Чудовище совсем рядом с ней, брызжет слюною.
- Ты будешь непобедим. - Шепчет Амелия. - Стань одним из нас, хватит бороться, милый.
Она летит на меня с раскрытой пастью, и я стреляю ей в голову.
Обдав меня брызгами крови, Амелия исчезает, чтобы не вернуться никогда. Монстры, их много. Сотни, тысячи отовсюду...
Я ничего не помню. Какой день. Какой год... Небеса светят ярко для меня теперь. Оказывается, можно и в тьме увидеть свет. Достаточно лишь захотеть. Я - Кириус Варатонский; я стал тем, от кого пытался избавить город. И мне это даже нравится. Вопреки всем моим представлениям, я не утратил разум. Просто научился видеть то, что было недоступным человеческому взгляду. Тьма не мертва. Она живая, и чем больше душ она поглотит, тем ярче станет сама...

@темы: Хэллоуин, Варатония, SC

---

Сэти и Нафрит

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VII. Мир 30 лет спустя

---

Стиллы 3.5 и 3.6

@темы: Дневники Вампира...

---

С наступающим!

Уже страшно? Так подождите "Варатонию..." хД

@темы: Хэллоуин

---

Original Petrova by SC 2011

@темы: Дневники Вампира...

---

ஐ

Глава 10 - Наследие Дракулы.

Нас мало осталось, и тьма - наш удел,
Никто не любил нас, нам песен не пел,
Мы днем беззащитны, мы ночью сильны,
Одарены силою полной луны.
Мы тень не отбросим, нас нет в зеркалах,
Мы ночью приснимся в таинственных снах,
У нашего Князя - незыблемый трон,
Ведь мы - дети ночи, мы - темный ваш сон...

Меня доставили в лабораторию. Что было после этого я плохо помню. Знаю только, что доктор Андерс сказал, что пора извлекать плаценту... Я отключилась, а когда очнулась, увидела, что все мое тело и одежда пропитаны кровью... Никого рядом не было. Я поднялась, превозмогая боль, и согнувшись, издав болевой стон, попробовала сделать шаг. У меня получилось; я с облегчением вздохнула, и уже открыла рот, чтобы позвать доктора, но дверь в лабораторию отворилась, и он появился на пороге.
- Лора, Вы нормально себя чувствуете?.. Вы встали слишком рано.
- Со мной все в порядке, спасибо. - Я попыталась выдавить из себя подобие улыбки, и снова вздохнула с облегчением, когда у меня это получилось.
Похоже, это был первый шаг к моему выздоровлению. Доктор без слов понял мой вопрос и предложил мне сделать еще пять шагов к небольшому "стеклянному ящику", который до краев был заполнен свежей кровью. Я поняла это по запаху, который она источала. В нем плавал кровавый красный сгусток, сантиметров пятнадцать-двадцать в длину.
- Это он так вырос? За какой промежуток времени?
- Меньше, чем за два часа. Вскоре единое целое разделится на организмы, и сформируется в коконы, которые можно будет привести к жизни одним единственным способом.
Я выгнула правую бровь полудугой, и он ответил на мой немой вопрос.
- Электрический разряд. Металлические трубки проводят в кокон в грозовую ночь разряд молнии в сорок-пятьдесят миллионов вольт, и тогда организм оживает. К тому же нужна еще дополнительная человеческая энергия, которая вместе с разрядом поступает в оболочку плодов и дает им жизнь, настоящую... Но, на самом деле, Лора, человек слишком слаб для этого, он умирает от болевого шока почти сразу же. Необходимо другое существо - бессмертное, выносливое...
- Вампир? - Я удивленно посмотрела на Андерса.
- Нет. Ваш муж долго работал над созданием этого существа. При помощи одного ученого из частей тел мертвых он собрал чудовищного монстра и вдохнул в него жизнь. Это создание бессмертно, никакой разряд молнии не в состоянии уничтожить его, поэтому его энергией можно питать бесконечно долго. Его нарекли Монстром Франкенштейна, по фамилии безумного ученого, его создавшего. Но никто теперь не знает, где он. Он исчез. Он прячется от вампиров, чтобы его не смогли эксплуатировать уже очень долго.
- Владислав уже пытался когда-то раньше оживить своих детей?
- Конечно. Много раз. У него было потомство от трех его невест - Алеры, Вероны, Маришки, жены - Элеоноры...
- И кто-нибудь остался в живых?
- Думаю, да. У него есть дети в самых разных уголках света. Только растут они сами... Подозреваю, что он даже не знает, где они, как их зовут, кто с ними рядом...
- Спасибо Вам большое, доктор Андерс за все, что Вы для меня сделали, а сейчас, Вы меня извините, я хотела бы принять душ, смыть кровь...
- Разумеется. - Он поклонился и вышел...

***

Три месяца спустя.
- Время на исходе, а о монстре даже слуха нет. До сих пор! - Владислав выглядел раздраженным; я положила руку ему на плечо.
- Он найдется, обязательно, я уверена.
Мы вошли в лабораторию, и я подняла голову к потолку.

Сотни коконов, подвешенных под самым потолком, покрытых зеленой слизистой оболочкой. К каждому из них была подведена металлическая трубка, которая должна была провести электрический разряд молнии к плоду.
- Они должны жить... - Нервно произнес он. - Любой ценой...
- Мы сделаем все возможное. - Уверила я его.
- Лора. - Он крепко сжал мою руку, и опасный огонь полыхнул в черных глазах. - Ты даже не представляешь, сколько лет я ищу его... Он затаился, и при таком раскладе мы можем прожить всю жизнь и так и не найти его.
- Мы же вампиры. Нет ничего невозможного.
- Ты не понимаешь, как это сложно.
- Для меня нет ничего сложного, если ты рядом.
Я коснулась рукой его бледной щеки, и он крепко сжал мою ладонь в своей.
Шли дни... Монстр Франкенштейна не давал о себе знать.
- У тебя точно нет никаких идей о том, где он может быть? - Спросила я в один из вечеров у супруга, который бессмысленным уставшим взглядом устремился в экран, изучая компьютерную игру - "World of Your dreams".
- Мы все проверили, увы...
Он сидел ко мне спиной... Я подошла к нему, склонив голову ему на плечо, и тоже посмотрела в экран, посреди которого летал огромный зеленый дракон.
- На поверхности, да. А в глубинах нашего мира искать не пробовали?
- Что ты имеешь в виду? - Он оторвал взгляд от экрана и посмотрел мне в глаза. Он был так близко; его глаза, его губы, его прекрасное лицо, что я невольно вздрогнула... Нет, я, наверное, никогда не привыкну к тому, что этот Бог (или Дьявол? Как угодно), принадлежит мне.
- Ну поблизости есть шахты, ямы, может быть, колодцы?
- Колодцы! - В его глазах блеснула искра прозрения, и он одарил меня одним из тех редких взглядов, за который было несложно и жизнь отдать... - В Васерии, в центре деревни есть колодец, а также в нескольких метрах под старой полуразрушенной мельницей, и внизу катакомбы. Эти два колодца проходят через один туннель... Лора, ты гениальна!
Я развязала пояс светло-зеленого кружевного пеньюара.
- Я иду за монстром...
- Одна?
Он резко развернулся на стуле, когда я сбросила одежду к ногам и предстала в одном нижнем белье. Слова застряли у него в горле, и он прожег мое тело алчным огненным взглядом.
- Боже, Владислав, я, что, с каким-то жалким монстром не справлюсь? Ты слишком дешево меня оцениваешь.
Я открыла гардероб и выбрала мешковатый крестьянский балахон. Воздух протяжно заскрежетал, когда в долю секунды он оказался рядом и прижал мою руку к двери шкафа.
- Я оцениваю тебя гораздо выше любого живущего, Лора. Тебе нет цены.
Я коснулась ладонью его лица, и пусть мое тело, как и обычно, сгорало от желания, едва он оказывался рядом, я силой воли усмирила огонь в себе, и, поглядев ему в глаза, произнесла.
- Мы долго ждали этого часа. Он настал, и это должна сделать я. Едва он тебя увидит, как поймет, что к чему. Он знает тебя; меня же до того, как я поймаю его, подобравшись слишком близко, может принять за обычную крестьянку...
Он с сожалением отпустил мою руку, и, наскоро одевшись, я вышла из дверей замка... Приятная ночная прохлада здорово бодрила и придавала сил и уверенности. Я была уверена в том, что сегодня мне повезет, и я найду монстра. Полуразвалившаяся мельница на окраине Васерии всем своим видом говорила о том, что дата ее постройки отсылалась к веку четырнадцатому-пятнадцатому... Я сделала шаг внутрь, пытаясь удержать равновесие на полусгнивших досках, и мое внимание привлекла стеклянная пузатая фляга... Она была ровно наполовину заполнена зеленоватой жидкостью, а этикетка, наклеенная на горлышке, гласила о том, что внутри был абсент. Я уже собралась было всерьез задуматься о том, как мне попасть в недра мельницы, как доска под моей ногой предательски заскрипела, затрещала, и вся непрочная конструкция вместе со мной понеслась в самую глубь. Упала я в практически ледяную, окрашенную глиной воду, и от злости послала проклятия к Создателю Земному. Кое-как выбравшись из воды на сушу и отклеив ото лба волосы, ныне являвшие собой однородную грязную массу, я поглядела перед собой. На влажной от сырости воздуха внутри подземелья почве лежала потрепанная книжица в кожаном переплете, на обложке которой золотыми буквами было выгравировано слово - Библия... Переступив через нее, я увидела глубокие следы в почве исполинского нечеловеческого размера. Я заняла оборонительную позицию. Я была не одна. Где-то рядом слышалось сиплое дыхание, и в воздухе весьма явственно витал запах гниения. Ну что же, это не мог быть живой человек - разложение явно сжирало тело уже давно, но не мог быть и мертвый - слишком тяжелым было его дыхание, слишком отчетливо билось его сердце, а это могло означать только одно... Я нашла того, кого искала... Я сделала несколько шагов; в темноте сумрака подземелья я видела намного лучше, чем при свете дня, и уже издалека завидела фигуру, повернутую ко мне спиной в коричнево-сером рваном тряпье с капюшоном, накинутым на голову... Чудовище в росте имело метра три, не меньше... Пока у меня не было четкого плана насчет того, как мне удастся его поймать и доставить в замок, но сам факт того, что то, что искал мой муж долгие годы, стояло сейчас передо мной, вселял в меня уверенность в своих силах.
- Простите, пожалуйста! - Произнесла я таким робким и боязливым тоном, на который только была способна... Чудовище медленно повернулось в мою сторону... И я потеряла дар речи вместе с чувством самообладания на добрых секунд тридцать. Монстр был собран из гниющей плоти, как минимум, семи человек. По всем параметрам это неестественное чудо природы было скорее мертво, чем живо, если бы не рыбьи, бегающие взад и вперед глазки и огромное зеленое механическое сердце, вмонтированное в грудь исполина.
- Ты что, заблудилась? - Раздался хриплый бас.
Я вернулась в чувство и также смиренно произнесла. - Да, и ищу кое-кого.
- Кого же?..
- Тебя!.. - Я оскалила клыки и, моментально обернувшись нетопырем, напала на чудовище, вцепившись острыми когтями в синеющую плоть на его лице. Он взревел, как раненый лев, и попытался скинуть меня, но я вонзила когти сильнее... Перевес произошел моментально, и не был мною замечен. Отцепив мои когти от "лица", монстр моментально обрушил меня всем позвоночником на землю. Я потеряла контроль, снова став человеком, пытаясь забыть о ноющем, и, вероятно, не будь я вампиром, точно сломанном позвоночнике. Тщетно, выпустив когти, я пыталась дотянуться до уязвимого места чудовища - его лица. Поигрывая серебряным колом в огромной лапе, и все еще прижимая меня к земле, монстр с ненавистью в голосе и презрением в глазах произнес.
- Жаль, я тебя не знал при жизни, наверняка, ты была добродетельной, чистой, непорочной. И почему вас всех так тянет к нему, как магнитом? Вечная жизнь, красота, власть, богатство, - ответ очевиден, но нутро у него - твоего Владислава, такое же гнилое, как моя внешность. Он - Нарцисс без души, похотливое животное с единственной целью - самосохранения и выживания. Жаль, вы все этого не замечаете. Я не лягу на его электрический стол никогда в жизни, даже если мне придется убить ту, которая еще недавно была человеком...
Кол стремительно приближался к моей груди, и я из последних сил пыталась вырваться, когда внезапно его сразила серебряная пуля, и монстр рухнул ничком возле меня... Веки еще дергались, давая понять, что он в сознании... Граф протянул мне руку, помогая подняться, и произнес.
- Ну конечно ляжешь. Для того тебя и создавали... Чтобы показать, что не один Господь способен порождать жизнь на планете. - Потом, обернувшись ко мне, он ухмыльнулся. Кривая усмешка, исказившая его рот, обнажила длинные острые белые клыки. - Мою девочку ни на секунду нельзя оставлять без присмотра. Каждый тут же норовит пронзить ее прелестную грудь, и забрать жизнь из сердца, принадлежащего мне...
Мы несли монстра по воздуху весь путь домой. Благо, моя сила это позволяла, сила Владислава и вовсе была неизмерима, даже вампирскими мерками. Снизившись на поляну у входа, мы перетащили его через порог отворенной Робертом двери...

***

Небо вновь взрезал электрический разряд, когда граф ввел меня под руку в лабораторию.
- Лора, познакомься с Игором.
Мимо нас прошел низкорослый сгорбленный зомби со светлыми волосами и трупно-бледной кожей, закутанный во все черное.
- Здравствуйте, Игор. - Я улыбнулась, и горбун в честь этикета поцеловал мне руку, оглядев меня почтительно - снизу-вверх...
Сегодня был особый день; сегодня должны были родиться мои дети, и в честь этого радостного события, я надела яркое изумрудное платье с глубоким декольте, оканчивающееся выше колена, зеленые туфли на высоком каблуке. На моей голове красовалась корона... Владислав, обреченный в любом месте, в любое время выглядеть идеально, не изменил себе, одев черные сапоги, брюки, пиджак до колена, и идеально выглаженную черную рубашку... Волосы, зачесанные назад, и золотая серьга в левом ухе... Я наводила макияж, готовила платье, и на это ушло огромнейшее количество времени. Ему даже не приходилось стараться, чтобы выглядеть идеально...
- Игор - теперь твой послушный раб. Он - двигатель процесса оживления. - Пояснил мой муж, и Игор произнес.
- Приятно с Вами познакомиться, Ваше Величество...
- Запускай генераторы энергии. Пора начинать.
Граф слегка кивнул Игору, и тот поспешно затерялся среди огромного количества различных приборов и машин. В лаборатории находились не только мы и Игор. Из угла в угол здесь сновали маленькие злобные существа, не обладающие связной речью... Они переругивались, шипели друг на друга, иногда клацали зубами, суетливо перемещаясь по помещению, в котором управляющим процессом являлся Игор.
- Подготовить монстра! - Скомандовал горбун, и дварги (так называют этих бессловесных существ) слаженной толпой направились в противоположный конец лаборатории, где я увидела привязанного к подъемному крану чудовища доктора Франкенштейна.
- Поднимайте его! - Вскрикнул Игор в тот момент, когда очередная вспышка молнии озарила всю лабораторию. Снаружи бушевала гроза... Дождь хлестал, выливая с небес норму осадков полугода за один день.
- Включить генераторы и динамо-машины!
Монстра, изрыгающего на нас проклятья, поднимали вверх. В лаборатории поднялся шум от работающих двигателей разогревающихся машин. Владислав приобнял меня за талию, и я положила голову ему на плечо. Все порой казалось слишком странным, но я была счастлива стоять сейчас здесь, рядом с ним; я была бы счастлива находиться рядом с ним где угодно... Даже в аду...
- Разряд! - Скомандовал Игор, и я зажмурилась от ослепительного света.
- Три удара молнии, и энергия, полученная от монстра, и наши дети оживут.
Огонь безумия полыхал в его глазах, с таким выражением поэт читает свое стихотворение; профессор защищает диссертацию; физик совершает открытие.
- Новый разряд...
Монстр Франкенштейна на крыше под проливным дождем надрывно кричал от боли, причиняемой ему разрядами молнии, проходящими сквозь его тело.
Огромные коконы под потолком зашевелились. Точнее сказать, нечто зашевелилось внутри них... Молния ударила в третий раз, снова рассекая угольное небо, и чудовище разразилось еще одним жалобным стоном боли... Оболочка коконов лопнула, и из каждого вылетело маленькое существо зеленоватого цвета. У вампиров были острые клыки, маленькие глазки, перепончатые лапы и крылья, длинные хвосты... Лаборатория заполнилась шелестом маленьких, но сильных крыльев... Крылатые создания были повсюду - сотни, может, даже тысячи. Я смотрела на них, приоткрыв рот... Стихли звуки работающих машин, крики монстра наверху. Стены помещения отражали единственный звук - писк новорожденных вампиров. Мы с графом вышли на балкон... Я перегнулась через перила.
- Они голодны. Им нужна их мать... Научи их охотиться, Лора.
Я бросила на него единственный взгляд, улыбнулась и спрыгнула с балкона, на лету трансформируясь в нетопыря... Васерия была слишком мала; да и я слишком любила там питаться. Мы полетели дальше, в другую деревню, название которой я так и не удосужилась узнать. Она находилась в пяти километрах от Васерии... Маленькие создания собрались дружной стайкой вокруг меня, не отрываясь ни на сантиметр. Некоторые норовили уцепиться за мои длинные крылья когтями и зубами... Мне не было больно, скорее, щекотно... Налет на деревню, погруженную в глубокий сон, оказался внезапным. Люди были обречены... Деревня не славилась охотниками, да и я прекрасно знала, как, где и на кого предпочтительней нападать. Мы отбирали самых слабых - детей, женщин, стариков, и они даже не пытались сопротивляться. Дети следовали моему примеру, а я летала среди ними, контролируя их действия. В результате массового налета в деревне не уцелело ни одной живой души... По пути домой я летела очень медленно, устав от охоты, а мои дети, повинуясь врожденному чувству импринтинга, даже не пытались вырваться вперед, совершая пируэты в воздухе вокруг меня, и, очевидно, даже в таком состоянии уже понимая, что есть радость бессмертного существования. Один за одним новорожденные влетали через распахнутые окна замка, а я следом за ними, изрядно вымотанная и уставшая...

***

Мое ожидание этого вечера было несравнимо ни с чем. Изо дня в день, как обреченная, и вдвоем с Селин, я учила своих детей всему - правильно летать, охотиться, убивать. Моя бывшая учительница, а ныне - воспитатель моих детей, сказала, что принимать человеческий облик они научатся к трем годам, не раньше... Пока же за мной бегала, летала, прыгала, носилась и кувыркалась орава из семисот с лишним новорожденных вампиров в их нечеловеческом обличии. От их визга у меня закладывало уши. Каждую секунду кто-то из маленьких паршивцев норовил вцепиться мне в распущенные волосы, укусить за ногу... Отец этой своры не вникал в суть вещей, наблюдая за нами с Селин, и, видя мое бессилие, подло улыбался. Иногда мне хотелось орать, визжать и топать ногами, но своим поведением я пугала малышей... Один раз, когда я ударила каблуком по паркету слишком громко, маленький вампир прижал уши, поджал хвост, попятился и виновато поглядел мне в глаза своими глазами, круглыми, как блюдца, в которых блестели слезы, и тут мое сердце не выдержало. Я взяла своего ребенка на руки и прижала к груди... Сойдя с ума от радости, маленький паршивец вцепился острыми когтями мне в лицо, шею и волосы. Я обреченно вздохнула. Казалось, три года не пройдут никогда... За пять месяцев я так вымоталась с этим выводком, что сил на государственные дела уже не оставалось; благо, Владислав понимал это, и со всем разбирался сам...
И вот сейчас, когда окончился еще один суматошный день, я возлегла на своей кровати и приготовилась к абсолютному покою. Граф слегка приобнял меня, и я, приподнявшись, поцеловала его в губы. Мои пальцы отработанным движением расстегнули пояс его брюк, и я немного приподняла подол платья. В ту же минуту в дверь ударили, и раздался жалобный плач... Я из последних сил пыталась проигнорировать скулящие звуки создания, не справившегося с поворотом, но Владислав, пару раз проведя разгоряченными пальцами по моей груди под шелковым шоколадного цвета платьем, решительно скинул мою ногу со своего бедра.
- Ну что опять не так?.. - Заскулила я, надув губы.
- Твой ребенок плачет; ты должна пойти и помочь ему.
- Владислав, их семьсот, а я одна. Твоя жена вскоре умрет от нервного истощения.
Ненавязчивым движением он уже полностью скинул меня с себя.
- Лора, у тебя дети; тебе пора бы уже самой перестать быть ребенком...
Скулеж за дверью не утихал ни на минуту.
- Мне еще семнадцать, если ты забыл...
Я одернула на себе платье, борясь с вожделением из последних сил.
- Хорошо, заключим сделку. - В его глазах мелькнул опасный огонек, слепой азарт.
- Какую?
- Ты сейчас идешь, открываешь дверь, оказываешь физическую и психологическую помощь нашему несчастному чаду. А после этого, моя маленькая пошлая дрянь... - Его голос звучал приторно прямо в ухо, расплавляя своей приторной ядоточивостью разум. Он коснулся двумя пальцами моего подбородка, провел ими по шее и ложбинке груди. - Я буду использовать тебя грязно... Низменно... Задевая каждую струну твоего изнемогающего тела. Пока ты не захочешь молить о пощаде. - Его пальцы скользили по моему животу, сползая все ниже... Я задыхалась... - И тогда ты забудешь обо всех тяготах и трудностях, которые тебе приходится переносить с детьми.
- Это нечестно! И низко! Ты купил меня! - Я снова надула губы и отвернулась от него.
- Ты не пожалеешь ни на секунду. - Коснувшись ладонями моих плечей и растирая их до боли, произнес он едва различимо мне на ухо, прикусив мою мочку клыками до крови. - Руки мастера способны на многое. Открой дверь, Лора.
Я, нехотя, встала и отворила дверь. На пороге сидело маленькое чудо... Это была девочка, что было довольно легко понять по ее глазам - глубоким и все понимающим, пронзительно зеленым, как у меня. Малышка вопросительно поглядела на меня, и я взяла ее на руки и внесла внутрь.
- Принцесса. - Даже не глядя, произнес ее отец.
- Что?
Я прижала дочку к груди и посмотрела на него.
- В любом выводке всегда рождается пара особых детей, не таких, как все. Это принц и принцесса. Одному из них суждено унаследовать наш трон; они сильнейшие; они всегда выживают.
Владислав взял малышку на руки, и она прижалась к нему всем телом.
- Да. - Произнес он. - Она - избранная, регина. Она станет королевой, даже вопреки тому, что есть регис. Ее многое ожидает...
Он погладил дочь по голове, и она радостно фыркнула. - Принцесса хочет пить, принеси ей крови.
Я беспрекословно проделала путь до холодильника... Естественно, наша избранная уничтожила персидский ковер кровью, но явно осталась довольной и сытой, и, свернувшись в клубок, обняв себя крыльями, как одеялом, мирно засопела...
Теплая вода приятно ласкала кожу; я изнемогала в томлении от его поцелуев, перемежаемых укусами. Мокрые волосы, невыносимо тяжелые, прилипли к груди, и я, не без труда, откинула их назад. Мыльная пена обволокла мое тело, щекоча нервы.
- Была рождена Афродитой. Явилась из пены морской... - Его губы тихо и непринужденно нашептывали мне на ухо поэзию эпохи вампирского классицизма.
Его ладони скользили по моей коже, искрящейся перламутром в снежном покрове. Я с головой ушла под воду, где наши ноги переплелись, и тела слились в единое целое...

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета II. Эпоха Вампира

---

Promo

@темы: Дневники Вампира...

---

The voices of Bran's Castle...

Там, где застлана шелком кровать
Пять веков и твоею рукою,
Никому уж на ней не лежать,
Догорел и камин за тобою.
Где живет твоя тень, не волнуя ночь,
И лишь изредка ветер доносит,
Звуки голоса, как твоего, точь-в-точь,
А затем - лишь безмолвие сосен.
Dragostea, говорю и не верю себе,
Что за имя мне ночь прошептала...
Чья рука опускалась на руки во сне,
Чья тоска за плечо обнимала.
О, скажите мне, сколько камин не горит,
Что за песню мне мрак напевает,
Кто ты, тот, кто со мной по ночам говорит,
Твое имя лишь Бог, верно, знает...

23.10.2011
Transylvania...

@темы: Колыбель Мертвых Снов 2012

---

Туман...

«В твоем замке тоска и печаль,
В твои окна не смотрит луна,
Тьме ночной тебя только лишь жаль,
И подруга твоя – тишина.

Здесь не слышно и звука шагов,
И в камине огонь не горит,
И ни музыки, ни голосов,
В бальном зале молчанье царит.

И заброшенный сад без цветов
Укоряющим взором глядит,
И вот так уже много веков
Только слезы твой замок хранит.

Твое сердце замерзло в снегу,
И глаза обратились во сталь.
Только знай, к тебе скоро приду,
Чтоб разбить твой холодный хрусталь.

Чтоб с тобой танцевать в бальном зале,
Чтоб в твои лишь глаза мне смотреть,
Чтобы ты позабыл все печали
Чтобы лед твой на век отогреть.

Я приду, чтоб прогнать эти слезы,
Чтоб любовь возвратилась сюда,
Чтоб в саду зацвели снова розы,
Чтоб не бросить тебя никогда.»

Л.Буквина

Туман окутал небеса,
И скрыл в себе твой сад,
И лишь вечерняя гроза
Вернет его назад...
В те дни, когда был слышен шум -
Суетный шум балов,
И без великолепных дум
Нам не хватало снов.
В те дни, когда благоухая,
Нес воздух запах диких роз,
Когда душою молодая,
Еще была и не без слез.
Гремели кубки и бокалы,
Доспехов слышался трезвон,
И, плача, будто бы устало,
Дремотой сковывало сон.
Как это время пролетело,
Как из улыбок вышел стон,
В тумане все окаменело,
И тишь везде со всех сторон...

22.10.2011
Transylvania...

@темы: Колыбель Мертвых Снов 2012

---

Кадры 3.6

@темы: Дневники Вампира...

---

Фото с 3.9 + рисунок...

@темы: Дневники Вампира...

---

Съемки и промо 3.3 и 3.6

@темы: Дневники Вампира...

---

Нинок...

@темы: Дневники Вампира...

---

ஐ

Глава 9 - Звериная ярость.

Шепот молитвы в каменных стенах,
Лезвие бритвы на тонких венах,
Счастье на утро, горе под вечер,
Все так странно и вечно.
Пусть это будет зваться любовью,
Самой нелепой, самой земною,
Пусть это будет дьявольским зноем,
Зноем, сжигающим все.

Ария "Дьявольский зной".

- У меня просто нет слов! - Я яростно тряхнула волосами, чтобы давящие слезы - признак моей слабости, не вырвались наружу. - Какое же ты ничтожество! Какого дьявола я тебя вообще спасла...
Я пулей вылетела из комнаты, не в силах больше выносить тошнотворное зрелище.
- Девушка. - Мое сознание настолько безотчетно читало чужие мысли и жизни, что мне даже не требовалось сосредоточения. Пробыв две минуты в комнате я уже знала, что ее зовут Гейл, или как-то наподобие; ей пятнадцать лет, и до этого момента она была девственницей... Черт... Как бы не было тошно это признать, но Андреа была права. Я и без того чувствовала, что она не лжет, но сейчас была в этом убеждена, увидев собственными глазами. Черт, черт, черт...
Я ворвалась на кухню шестнадцатого этажа и кинула свое безвольное тело на диван...
Постучавшись пару раз в дверь, на пороге возник Роберт.
- Ваше Величество...
- Роберт. - Беспомощно попросила я. - Пожалуйста, присядьте на диван.
Дворецкий чувствовал себя смущенно, но все-таки пристроился рядом, и я позволила себе разрыдаться.
- Проклятый вампир... Я его ненавижу...
- Тише, Ваше Величество. - Роберт по-дружески обнял меня и погладил по голове. - У стен есть уши. Упаси Вас Бог, если он это услышит.
- Мне плевать...
- Мне страшно за Вас, Лора, я не знаю, что Вы там ему наговорили, но он будет вне себя... И тогда Вам, девочка моя, тяжело придется.
- Мне не страшно, мне до смерти больно...
Слезы катились по щекам, размывая тушь и тени. Две черные полосы стекали по жемчужно-белым щекам... Тяжелая поступь раздалась в коридоре. Я уже знала, кто идет, до того, как он появился на пороге.
- Роберт. - Холодный каменный голос. Глаза сверкают гневом. - Закопай труп. Он лежит в моей комнате... Мне нужно поговорить с моей прелестной женой по душам.
Роберт покорно опустил голову, но остановился около выхода.
- Ваше Величество, пожалуйста, не судите строго свою жену. Ей сейчас тяжело...
Бедный милый Роберт. Он вступился за меня... Хотя жалеть-то мне стоило сейчас только себя, исключительно.
- Роберт, идите и закопайте проклятый труп. Я непонятно выразился?
Бросив на меня исполненный жалости взгляд, в котором искрилась надежда и вера в лучшее, дворецкий направился в нашу спальню. Я осталась наедине с мужем.
- Я заставлю тебя проглотить эти слова, сука.
Он схватил меня за руку и потащил куда-то. Мы спустились по лестнице под первый этаж, в подвал, проходя мимо камер, в которых пол был бурым от крови, в которых лежали кости и скелеты, орудия пыток... На длинных столах, покрытых пылью, стояли золотые кубки, вина и давно заплесневевшие фрукты, лежали мечи... Я начинала понимать воистину, кем он был на самом деле, без маски добродушия. Я перевесила его чашу терпения, теперь мне придется платить...
В конце комнаты горел камин. Там же на столе лежали орудия пыток - клещи, посеребреные хлысты.
- Эти плети так хорошо разогреваются на огне!..
Он швырнул меня на пол; я не брыкалась, не сопротивлялась... Серебряный хлыст разогревался на горячем пламени, и я положила подбородок на сплетенные пальцы рук. Бретели моего открытого сзади синего платья сползли с плеч; спина оказалась открытой и незащищенной...
Удар... Серебро оплавляло кожу, она шипела и вздувалась. Второй, третий, четвертый, пятый... Сейчас я бы отдала все на свете, чтобы не чувствовать эту боль. Слезы градом катились по щекам. Из-за огня серебро вплавлялось под кожу во вскрытые раны, ставшие язвами, быстрее, и именно оно, а не удар хлыста, заставляло мое тело биться в конвульсиях и испытывать адскую боль.
- Владислав, пожалуйста, не надо...
Тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять...
Я даже не представляла себе, в какое месиво превратилась моя спина...
Сорок два, сорок три... Сознание плыло. Туман застилал глаза; все стало белым, металлическим.
На пятидесяти он решил, что с меня хватит, и, развернувшись, пошел прочь. Я встала с трудом, но тут же упала, болезненно приземлившись на колени и ободрав их.
- Владислав... - Голос не слушался меня, и поэтому раздавался слишком тихо. - Прости меня за мои слова. Я так не считаю... Клянусь... У меня лихорадка... Помоги мне...
Он резко развернулся с полдороги. Я не знала, чего ожидать; скорее всего очередных побоев. Я вжалась в пол. Он опустился на колени рядом со мной и, сжав мое лицо в ладонях, тихо произнес.
- Ох, Лора, если бы я тебя не любил, не знаю что бы с тобой сделал.
- Надеюсь, мне бы это понравилось...
- Я убью тебя, убью, слышишь... Не выводи меня... Но почему же я, Дьявол меня побери, так слаб, нет сил прервать твою жалкую жизнь...
Он поцеловал меня крепко, жадно, страстно, положив руку мне на спину. Шрамы ныли от боли.
- Не уходи, не бросай меня. Мне без тебя так больно. Убей меня, но останься.
- Будь я проклят за бессилие... - Его губы скользили по моей шее. - Первый раз я не могу удержаться от искушения...
Он лег, я оказалась сверху. Стараясь не причинить мне боль, он аккуратно обходил шрамы, не задевая их пальцами. Целуя мои плечи, он закрыл глаза.
- Ты меня уничтожила, Рита, ты меня. Не я тебя...

***

Ни одно платье не могло скрыть чудовищных шрамов, выжженных серебром. Сегодня нам предстояло встретить целую толпу папарацци. Я надела максимально закрытое платье, но шрамы проглядывали сквозь тонкий фиолетовый шифон... Нас окружали камеры, фотографы. Я улыбалась во весь рот. Уже завтра какая-нибудь одна из наших фотографий будет красоваться на глянцевой обложке ежедневного журнала новостей нашего мира.
- Лора, Лора, откуда у Вас такие чудовищные шрамы?
Один из назойливых репортеров пролез сквозь толпу и подошел слишком близко. Настолько, что увидел мою обезображенную спину. Граф снял руку с моей талии и подошел к репортеру вплотную.
- Ее Величество не дает интервью.
Репортер испарился, будто его и не было. Вспышки камер слепили меня; это был самый настоящий ад... В толпе я вдруг увидела Андреа. Она прожигала меня насквозь своими карими глазами, а потом повернулась лицом в сторону леса и кивнула мне головой.
- Владислав, я скоро вернусь.
- Лора. - Он схватил меня за руку. - Куда ты собралась?
- Поговорить с подругой...
- С какой подругой?
Я посмотрела ему в глаза и поняла, что ложь - не лучшее средство в данном случае. Опустив глаза, я прошептала. - С Андреа.
- Сумасшедшая. - Он отпустил мою руку. - Я не отпущу тебя туда. Тебе жить надоело?
- Она не хочет причинять мне вред.
- Лора, я чуть не умер, прошу тебя, милая...
- Со мной все будет хорошо, обещаю...
Я сжала его руку крепко в своей; я готова была убить себя за ту боль, что отразилась в его глазах. - Любимый...
Отпустив его руку и подобрав подол платья, я, подскакивая на высоких каблуках, побежала к опушке леса...
Андреа стояла, прислонившись спиной к пещере. Завидев меня, она нырнула в глубь своего жилища, коротко бросив. - Заходи.
В этот раз в ее комнате не оказалось Дерана. Она встала у окна, заслоняя собой свет, и злобно посмотрела на меня.
- Ничего сказать мне не хочешь?..
- Нет, а что?
- А то...
Я не успела опомниться, как она уже стояла за моей спиной. Рванув тонкий шифон, она разорвала платье до пояса.
- Что это такое? Я их увидела еще когда вы фотографировались.
- Ничего... Совсем ничего. Случайная травма.
- Случайная травма быстро затягивается. Это следы когтей и хлыста... Серебряного хлыста. - Я покраснела до кончиков ушей. - Какого черта ты позволяешь этой твари себя калечить?..
Девушку трясло от ярости, и я не понимала, почему; какое ей вообще дело до меня?
Вырвав руку из ее ладони, я с вызовом посмотрела ей в глаза.
- Тебе-то какое дело?
- Лора, в пророчестве сказано, что я должна стать хранителем королевы, которая придет властвовать в две тысячи четвертом году... Хранитель и подопечный связаны... Если умрешь ты, то умру я... Теперь я вынуждена брать часть твоей боли на себя, и на кой черт мне это надо? Ох, Лора, только скажи, и я его уничтожу, эту мразь, сотру с лица земли...
- Нет, не смей! - Я попятилась к выходу, яростно тряся головой. - Нет, Андреа, ты этого не сделаешь...
Я бежала со всех ног через поляну домой. В кончиках пальцев рук появилась невыносимая дрожь, а телом двигал безотчетный страх. Страх, который породили во мне слова юной волчицы...
Моя комната по-прежнему служила колыбелью разврату, но в кровати на этот раз была не Гейл; это была другая малолетка, которую я выволокла оттуда за волосы... Сейчас мне было абсолютно все равно на то, что он скажет по этому поводу. Я поглядела девице прямо в глаза, и она остолбенела, уставившись на меня раболепным покорным взглядом. Хоть я и не до конца еще осознавала, как работает принуждение, но действовало оно безотказно.
- Забирай свои вещи и вали отсюда... - Прорычала я, не разжимая стиснутых зубов. Девушка все поняла, и уже через пару секунд хлопнув дверью спальни, испарилась... Он тяжело дышал, но молчал... Серебристый пот капельками стекал по широкой груди. Я была уже совсем рядом...
- Когда тебе меня будет довольно, а? Понимаешь же, что это ненормально?..
Я не могла отвести взгляд от его губ, к которым меня влекло с неудержимой силой. Я коснулась рукой разгоряченной груди, и, наклонившись, имея лишь одну цель - наступить на горло своей гордости, поцеловала его в губы. Потом, вновь отстранившись, тихо прошептала.
- Знаешь, что? Я готова... Только если это вообще возможно. Я хочу от тебя детей.
- Это болезненно и мучительно... Не сказал бы с полной уверенностью, что ты готова к этому... - Он коснулся ладонью моей щеки. - Лора, тебе не нужно это сейчас. Правда, не надо. Не издевайся над собой...
- Тихо... Молчи. - Я прижала палец к его губам. - Я знаю. Это ты, с кем я хочу провести эту вечность. Я хочу пережить с тобой все, что только возможно. Я хочу, чтобы у нас были дети.
Из-под его губы сверкнули острые клыки, и он взял мою руку в свою.
- Ты должна выпить моей крови, а я - твоей.
Мои клыки вонзились в кожу на его запястьи, попав прямо в вену, и в тот же момент я почувствовала резкую боль в своем запястьи. Ритуал "на брудершафт" был окончен, и он привлек меня к себе. Я прильнула к нему всем телом, внизу живота предательски заныло от желания, и на мгновение выгнув позвоночник, я крепко обвила его ногами за талию... Рассудок кипел, мир вокруг плавился, а мое желание лишь нарастало. Я хотела стать с ним одним организмом; слиться с его телом; исчезнуть, как индивид, растворившись в нем... Между ног вскипел настоящий ад, плавящий меня своей жарою, и я еще крепче прильнула к нему низом живота. Полуоткрыв губы, я пустила его язык в рот... Сладость накрыла меня вязкой, кипящей волной... Это была эйфория. В его присутствии я постоянно ощущала себя пьяной, вдребезги пьяной, и мне это нравилось...

***

Утро оказалось не слишком благополучным для меня; ярко светило солнце, которое ослабляло даже через ультрафиолетовые стекла. По душе мне были те редкие, пасмурные, дождливые утра, которые случались нечасто. Едва я встала с кровати, как в ушах появился странный шум, голову пронзила боль, и я потеряла сознание.
Очнулась я ближе к полудню; все тело болело, адски болело, невозможно было даже пошевелить рукой; такой боли я не испытывала с момента обращения. Новый приступ пронзил тело, и я вскрикнула... Кто-то склонился над кроватью и внимательно посмотрел на меня. Этот мужчина был мне незнаком. Седеющий, пожилой, высокий, худощавый, в белом халате. Он отвернулся от меня, и посмотрел на кого-то, стоящего у изголовья кровати.
- Давно случился приступ?
Я услышала знакомый любимый голос.
- С утра; она даже встать с кровати не смогла...
В воздухе отчетливо повисла тревога; никогда ранее я не слышала ничего подобного. В этом голосе можно было различить что угодно, но тревогу...
- И какой день? - Снова спросил мужчина в белом халате.
- Первый.
- Она у Вас весьма нежная натура... Для нее этот процесс окажется мучительным; были и те, кто не мог пережить...
- Дьявол! - Владислав был готов впасть в бешенство. - Говорил я ей - не нужно ей это пока. Она еще чересчур молода...
- Женщины... - Мужчина в белом халате пожал плечами. - Они всегда уверены в том, что абсолютно точно знают, что хотят. И это еще хорошо, что лишь три месяца, дольше она не выдержит; прямо скажем, она не из самых сильных...
Лора, Вы слышите меня? Я - Ваш личный лечащий врач. Меня зовут доктор Андерс. Мы с Вашим мужем - давние друзья.
Доктор широко улыбнулся, и стали видны его клыки.
- Я что, больна? - Голос звучал хрипло и жестко.
- Нет, Вы беременны...
- Но это же первый день, почему такая боль?
- Ваш организм еще не успел привыкнуть к вампиризму, а Вы нанесли ему тяжелый удар...
- Почти восемь лет прошло.
- По Вашим биоритмам, как Вы жили раньше, когда были человеком, меньше года. Но Вам придется помучаться около трех месяцев; это к лучшему... Когда сформируется плацента, ее удалят и поместят в условия более пригодные для жизни Ваших детей. В Вашем организме недостаточно крови для их питания.
- Постойте... Детей, не ребенка?..
- Вы не знали? - Доктор удивленно поглядел на меня. - Если их будет триста, можно считать, что это минимум.
- Сколько? - Я поперхнулась. - Владислав, я убью тебя...
Новый приступ свел все мое тело и распластал меня по постели. Я стиснула зубы, борясь с болью и шоком. Готова была поклясться, что он ухмыльнулся.
- Сначала встань на ноги, милая.
Я поглядела на доктора. Очертания его лица стали нечеткими, плывущими.
- Каким образом триста, доктор? Я же человек, а не рыба.
- Я бы сравнил роды вампира скорее с аналогичным процессом у мухи, чем у человека... Вы мертвы, Вы не в состоянии родить живого ребенка. В Вашем организме откладываются яйца, настолько мелкие, что их не увидишь даже в микроскоп. После третьего месяца, в своеобразном инкубаторе, заполненном кровью, они начнут свой рост и превращение в коконы.
- О, Боже мой, я - чертова дрозофила. - Я закатила глаза, закусив губу до крови.
- И не советую пить кровь мужа в этот период... Только усугубите процесс... Бластула на пятый день начнет поглощать материнскую кровь, и Вам станет еще хуже. Вам придется питаться интенсивней. - Он подмигнул мне. - Вместо одной жертвы каждый день придется поглощать от двух до трех людей.
- Кощунство. Человеческая жизнь ценна. Я убиваю только, чтобы питаться, а это неоправданная жестокость.
- Теперь Вы не одна, и Вам стоит задуматься не только о себе. - Доктор Андерс поднялся с прикроватного стула и направился к двери.
- Можете есть и обычную пищу. - Сказал он на ходу, не оборачиваясь. - Дети любят фрукты; подтверждено не одной вампиршей-роженицей. После приема такой пищи, которая вырабатывает эндорфины - гормоны радости, боли будут утихать. Мозг закладывается гораздо раньше всего остального, еще в период развития бластулы - с пятого дня. И дети уже чувствуют, что хорошо, а что плохо. Для них мать - лишь источник питания, не более, и если хотите не чувствовать боль, ешьте ту пищу, которая будет нравиться Вашим детям, а это Вы поймете по их реакции. До свидания, Лора. Теперь я буду часто Вас навещать.
- До свидания, доктор.
- Тебе лучше поспать, а я пока займусь государственными делами. - Владислав поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты. Я не стала сопротивляться и быстро погрузилась в глубокий сон...

***

Так и шло время - охота, посещение Андреа и Дерана, сделки, купля-продажа, слежение за военными границами, моменты приступов боли и ночи наслажденья в его объятьях. Изо дня в день меня преследовала постоянная рутина, и мне это нравилось, я считала это признаком стабильности. Я не ставила мужа в известность о том, что все то время, которое я именовала прогулками, на самом деле было посещением моего телохранителя, юной девушки-оборотня, чей единственный укус грозил мне смертью, но, как мне казалось, это было не таким уж и мерзким преступлением, (касательно моей лжи), потому что, наверняка, и в этом я была уверена на сто процентов, он тоже это время не тратил впустую, утешая себя объятьями юных девственниц и утоляя ими свою жажду до полного осушения. За это время Андреа и Деран стали такой неотъемлемой частью моей жизни, что я не могла себе представить, что когда-нибудь смогу найти друзей лучше, и в те редкие минуты, когда у нас со своенравной волчицей возникал конфликт, одной шуткой Деран мог заставить нас обеих рассмеяться, забыв о ссоре и обиде. Минуло уже три месяца и два дня с момента моей беременности. В минуты сильнейших приступов я белела, как полотно, и дергалась в конвульсиях, но за мной осуществлял постоянный контроль доктор Андерс, кроме, разумеется, времени, проводимого в пещере Андреа. Я питалась согласно составленному им меню, и в то время, когда это было нужно, четко по минутам.
Я присела на стул возле окна. Андреа сидела, скрестив ноги по-турецки, на своей кровати; Деран занял свое привычное место на раскладушке. Я положила ногу на ногу.
- Может, поупражняемся в скорости? - Андреа легонько толкнула меня в плечо.
- Нет, пожалуй, не сегодня. - Я махнула рукой. - Неважно себя чувствую.
- Брось. - Она рассмеялась. - Вампир не может неважно себя чувствовать... Постой...
На долю секунды ее лицо посетила озадаченность и вдумчивость. - Ты с утра случаем не хлебнула святой воды спросонья вместо крови? - Она рассмеялась, и уголки моих губ поползли вверх.
- Очень смешно.
Я не могла контролировать внутренний тремор. Моя нога нервно ежеминутно дергалась, и каблук с шорохом каждый раз разрезал воздух.
- Да что с тобой, Лора? - На сей раз серьезность в ее лице была неподдельной. - Последние месяца три тебя как будто что-то сжирает. Расскажешь наконец?..
- Ты что, так и не поняла? - Подал голос Деран, подняв голову и легонько дернув хвостом - легкий признак раздражения. Я чувствовала это, но с чего бы? Желтые глаза и вертикальные зрачки волка всматривались в лицо Андреа. - Лора беременна.
- Что-о? - Андреа посмотрела на меня. - Скажи мне, что Деран блефует, ведь это не так.
- Деран прав. - Я сгорала от стыда, как вор, которого застали на месте преступления.
- Вот ублюдок! - Лицо Андреа стало мрачным, и она сплюнула на пол. - Он издевается над тобой. Убью паскуду. Еще и потомство свое решил заделать.
- Андреа, перестань. - Простонала я. Мне не нравился ее тон; я не могла различить, где она говорит всерьез, где шутит, и меня это напрягало.
- Это была моя воля, понимаешь?
- Ах ну да, конечно, чем еще ненаглядного неверного к себе привязать?.. Конечно, кучей мелких кровососов и кровососок, которые будут пожирать все на своем пути, включая предметы мебели.
- Это не самое страшное; люди терпят, когда их любимая кошка точит когти обо что попало, тут примерно тот же случай.
Она сощурила глаза, и они превратились в две узкие щелки. - Ты под каблуком его эгоизма. Неужели, секс настолько хорош?.. Что можно терпеть побои, пытки серебром, баб, несущих грязь и болезни в твою постель... Теперь еще и мелкое вампирское потомство, которое просто разрывает тебя на части изнутри от голода.
- Это не только... - Я закатила глаза...
- Не надо про любовь. Любовь означает уважение, а не унижение, а он тебя ни в грош не ставит. Это просто влечение, и ничего больше...
Я не стала вдаваться в подробности. Просто не успела, когда осознала, что конечности цепенеют, я падаю на пол, и бьюсь в конвульсиях.
Не знаю, сколько времени прошло, когда в обществе волков я увидела доктора Андерса... Андреа смотрела на него с неприкрытой ненавистью.
- Ты. - Прошипел доктор, оскалив клыки. - Из-за тебя королева могла умереть, проклятая собака! Что ты вообще себе думаешь, удерживая ее здесь?..
Андреа приблизилась к нему, и он неосознанно сделал шаг назад.
- О, нет, она могла умереть, потому что один гребаный кровосос поиздевался над ней, заставляя носить свое тварское потомство. Так что засунь свои клыки туда, откуда они растут, пока я их не вырвала и не запихнула тебе в задницу, и окажи Лоре помощь.
- Какое ты право имеешь, тварь, так отзываться о Его Величестве?
- Я не расслышала, ты только что сказал - "так отзываться о Погани? Али Богомерзкой Твари?"
Андреа смотрела на вампира нахально, уперев руки в бока. Так больше не могло продолжаться. Я подняла руку вверх и хрипло просипела.
- Я здесь, доктор Андерс. Помогите мне... Андреа, заткнись. Ты о моем муже говоришь...
- Лорик, прости. - Она ухмыльнулась, но по выражению ее лица было ясно, что слово "прости", означало лишь формальное признание того, что у нее есть элементарное уважение ко мне; ко мне, но, отнюдь, не к нему...

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета II. Эпоха Вампира

---

Сказка о мертвой царевне. Интерпретация.

В ночь королева родила
Прекрасное дитя,
Холила дочку, берегла,
Любила, не шутя.
Но смерть тихонько подошла,
Обняв венка дугой,
И королевна расцвела
При матери другой.
А новой короля жены
Зловредней не найдешь,
Искусней в гневе Сатаны;
Хитрей, умней, чем ложь.
Имела зеркало она,
Что говорило ей
Без спора и глотка вина,
Что всех она милей.
А падчерица с каждым днем
Все краше на глазах,
Таких ищи средь дня с огнем...
- Увы, хозяйка, ах, -
Сказало зеркало тогда,
- Хоть сто пройди морей,
Ты хороша собой всегда,
Но все ж тебя милей
Принцесса. - В гладь зеркальную
Кидая кирпичи,
Решила мать печальная
Чернавку "снять" с печи.
И приказала настрого
На корм лесным волкам,
Принцессу в глушь опасную
Забросить навсегда.
Чернавка девку пожалев,
Ослабила ремни;
Под нос шепча простой напев,
Краса шла на огни.
В пустом дому заночевав,
Что всех была милей,
На утро обрела она
Братьев-богатырей.
А мачеха пред зеркалом,
Вертясь, как карусель,
Вопрос задав заветный свой,
Она ли всех милей,
Вновь получила сей ответ.
- Прекрасна ты, как белый свет,
Но во зеленыя дубравы
Живет, ушедши от расправы,
Среди лесных богатырей
Та, что всегда тебя милей.
Схватила яблоко царица,
И ядом сна его полнив,
Пошла в дубраву до девицы,
Себя старухой обратив.
А королевна, зла не ведав,
Решила яблочко отведать, -
Как смерть бело ее лицо,
Упала дева на крыльцо.
Богатыри сестру родную,
Оплакав, гроб ей сколотили,
И словно бы еще живую
В хрусталь чистейший опустили.
Но от рожденья венчан с ней
Был королевич Елисей,
Едва услышав о несчастьи,
Он в бурю кинулся, в ненастье.
Он в ноги к Месяцу кидался,
И к ясну Солнцу обращался,
Но не видал никто красу,
Похороненную в лесу.
И только Ветер, взвыв печально,
На грот ему кивнул хрустальный.
Принц вскрикнул, словно зверь от боли,
В уделе Смерти, как в неволе
Краса ее не увядала,
Как-будто жизнь не покидала.
И лишь слеза лица коснулась,
Принцесса ото сна очнулась,
И во дворце принц Елисей
Навечно обвенчался с ней.
С висков все волосы сдирая,
Жена отца принцессы злая
О зеркало главой разбилась,
И раньше старости почила.
На празднике шампанское и мед текли по кружкам,
Кричали "горько!", молодых в вине купали,
За вольность пересказа извините, мистер Пушкин,
Вы все равно историю для мира лучше рассказали...

10.10.2011

@темы: Колыбель Мертвых Снов 2012

---

Черный угол...

Душа была для всех,
Осталась - никому;
Вновь притворялась - смех,
И лгала всем, всему.
Все враз из сердца вон,
Чтоб пусто донельзя,
О нет, уже не сон,
А реальность бытия.
Тому кого и нет
Все мысли из души,
Меняю на тьму свет,
И правду в доли лжи.
Когда сужает мир
До черного угла,
Тьма будто бы вампир
Вновь выпьет кровь дотла.
И сушит сердце до
Пустынного цветка,
Всю жизнь дели на сто
И прибавляй века.

8.10.2011
Transylvania...

@темы: Колыбель Мертвых Снов 2012

---

Кукла Вуду...

Я кукла вуду, плакать не буду
И запомни, я ничего не забуду,
Мой рот забит, и глаза зашиты,
Но никто не забыт, и ничто не забыто.

Слот

В меня натыканы иголки,
Зашиты пуговки глаза;
Я день и ночь лежу на полке,
И создана следить я за...
Тобой, который дал мне волос,
Одежды для меня клочок;
Во тьме ты слышишь снова голос,
Который на смерть завлечет.
Я вижу, пусть глаза зашиты,
Я говорю, пусть рот забит,
Тебе я на погибель сшита,
И мной не будешь ты забыт.
Лежишь и истекаешь кровью,
Забитый тысячью ножей,
Я на тебя гляжу с любовью,
Как на живых глядят мужей.
Я - кукла вуду, я следила
С тех пор, как сшита, за тобой,
Тебя зовут погост, могила,
Меня же ящик долговой.
И может быть, под сводом дома,
Из пыли вытащат, любя,
И вновь иглу всадят в солому
Для жертвы - нового тебя.

7.10.2011
Transylvania...

@темы: Колыбель Мертвых Снов 2012

---

Стелена. Романтично)

@темы: Дневники Вампира...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра