Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
понедельник, 17 мая 2010
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Рубиновые капли упали на песок,
И в теле сил осталось лишь на один бросок,
И треснувшие губы шепнули невзначай, -
Твоя ошибка в этом... Прости, забудь, прощай...
Зря голубые очи пролили слез поток,
От жажды тело ссохло, и молит лишь глоток;
Подняться на те ноги, что не несут вперед;
Ожесточились Боги; уснули у ворот...
Земля, где вьется ворон над раненым челом
Уже мне не напомнит уютный милый дом,
Пусть небо голубое осушит черный рот;
Останусь я собою и буду плыть вперед.
Давно над этим миром витает белый флаг,
Ударом в спину горче бьет близкий, нежель враг;
Песок глаза накроет, забившись в волосах,
Лишь боль рвет душу в клочья - исчез и стыд и страх...
Рубиновые капли упали на песок,
Молиться бесполезно - навеки вышел срок;
Останется прибитым к земле мой черный рот,
А время проползает змеей, за годом год...
И в теле сил осталось лишь на один бросок,
И треснувшие губы шепнули невзначай, -
Твоя ошибка в этом... Прости, забудь, прощай...
Зря голубые очи пролили слез поток,
От жажды тело ссохло, и молит лишь глоток;
Подняться на те ноги, что не несут вперед;
Ожесточились Боги; уснули у ворот...
Земля, где вьется ворон над раненым челом
Уже мне не напомнит уютный милый дом,
Пусть небо голубое осушит черный рот;
Останусь я собою и буду плыть вперед.
Давно над этим миром витает белый флаг,
Ударом в спину горче бьет близкий, нежель враг;
Песок глаза накроет, забившись в волосах,
Лишь боль рвет душу в клочья - исчез и стыд и страх...
Рубиновые капли упали на песок,
Молиться бесполезно - навеки вышел срок;
Останется прибитым к земле мой черный рот,
А время проползает змеей, за годом год...
16.05.2010
Lawrence...
Lawrence...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Дженсену и Дэниил на день свадьбы в память о себе...
Я желаю тебе счастья, больше чем кому-то на земле, но не прощаю...
Diana Mary Winchester...
Я желаю тебе счастья, больше чем кому-то на земле, но не прощаю...
Diana Mary Winchester...
Силы мрака, силы тьмы;
Я устала от оков,
В вашей тьме распались мы;
ВЫ во мне сожгли любовь...
Силы мрака, мой покой
Вы испили до конца;
Мой любимый стал чужой, -
Нет ни друга, ни отца...
Силы мрака болью жмут,
Черное в груди родя,
Принесли век смрадных смут,
По кругам из мглы водя...
Силы мрака, силы тьмы,
Умираю я в огне;
Прочно петлю свили вы,
Чтоб сломала шею мне...
Я устала от оков,
В вашей тьме распались мы;
ВЫ во мне сожгли любовь...
Силы мрака, мой покой
Вы испили до конца;
Мой любимый стал чужой, -
Нет ни друга, ни отца...
Силы мрака болью жмут,
Черное в груди родя,
Принесли век смрадных смут,
По кругам из мглы водя...
Силы мрака, силы тьмы,
Умираю я в огне;
Прочно петлю свили вы,
Чтоб сломала шею мне...
15.05.2010
Transylvania...
Transylvania...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Дину, Сэму и отцу навсегда и еще дольше...
Замолчали вечерние птицы,
Отзывается боль в груди;
Пусто, холодно, не по пути,
Будто вырваны книги страницы...
Что же стало с улыбкой моей? -
Ее адский огонь уничтожил;
Он страданье моё умножил,
Обращая рабой своей...
Младший брат в дьявольском силке,
Старший - Дьяволом искалечен,
Я взяла бы себе на плечи
Его боль на последней строке...
Сколько можно топтать надежду?
Бить любовь, убивать мечту?..
Знаешь, книгу судьбы я прочту,
Но не стану такой же как прежде...
Никому прежним снова не стать, -
Ни отцу, ни тебе, и ни мне;
Мир хоть трижды сгорит в огне,
Но чужая теперь даже мать...
Лебединую песнь спела я;
Остаются часы для сомненья,
Жизнь - пустые поля для сраженья,
Непокоем зажата земля...
Отзывается боль в груди;
Пусто, холодно, не по пути,
Будто вырваны книги страницы...
Что же стало с улыбкой моей? -
Ее адский огонь уничтожил;
Он страданье моё умножил,
Обращая рабой своей...
Младший брат в дьявольском силке,
Старший - Дьяволом искалечен,
Я взяла бы себе на плечи
Его боль на последней строке...
Сколько можно топтать надежду?
Бить любовь, убивать мечту?..
Знаешь, книгу судьбы я прочту,
Но не стану такой же как прежде...
Никому прежним снова не стать, -
Ни отцу, ни тебе, и ни мне;
Мир хоть трижды сгорит в огне,
Но чужая теперь даже мать...
Лебединую песнь спела я;
Остаются часы для сомненья,
Жизнь - пустые поля для сраженья,
Непокоем зажата земля...
15.05.2010
Lawrence...
Lawrence...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Сэму...
Волна сотрясает стены,
И ты в эпицентре событий;
Ты рвался безумно, до пены,
Но, жаль, не хватило прыти...
Одно только слово, одно лишь!
Тебя обречет на проклятье;
Душа будто во сне, будто ты спишь;
Силы воли уж не занимать ей!
Но как? Супротив Сатаны ведь
Устоять бы не смог и сильнейший,
Кто помог бы тебе лишь прозреть, -
Этот план был ничто, наиглупейший!
От него осталась лишь яма,
Ничего, кроме рухнувших мыслей,
Кто же вновь понесет твое знамя
В этой дикой и странной жизни?..
И ты в эпицентре событий;
Ты рвался безумно, до пены,
Но, жаль, не хватило прыти...
Одно только слово, одно лишь!
Тебя обречет на проклятье;
Душа будто во сне, будто ты спишь;
Силы воли уж не занимать ей!
Но как? Супротив Сатаны ведь
Устоять бы не смог и сильнейший,
Кто помог бы тебе лишь прозреть, -
Этот план был ничто, наиглупейший!
От него осталась лишь яма,
Ничего, кроме рухнувших мыслей,
Кто же вновь понесет твое знамя
В этой дикой и странной жизни?..
15.05.2010
Lawrence...
Lawrence...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Еще с вечера у меня появилось ощущение того, что что-то должно непременно случиться - плохое, очень плохое. Потом, как по заказу, позвонил Дин и сказал, что Сэм принял Люцифера. Эта новость шокировала меня до глубины души, я не знала, чем смогу помочь, но знала только, что должна. Этим же вечером я решила переговорить с мужем.
- Влад, пострадает очень много людей, если я не помогу. Пожалуйста, позволь мне помочь.
- Конечно, разумеется...
Я выехала в Лоуренс. На старом кладбище, под названием "The Cemetery", я увидела, как Сэм, в буквальном смысле слова, убивает Дина. Я очень быстро подскочила к нему и коснулась рукой его затылка - он осел наземь. И тогда я взяла его лицо в свои руки, и сосредоточившись, пустила энергию по рукам. Люцифер умирал в моем брате, корчась в муках, и обещая, что устроит мне и всей моей семье счастливую жизнь. Но вот он уже мертв, а Сэм лежит на асфальте без сознания. Еле двигаясь, я все же подхожу к Дину, опускаюсь на одно колено, и, касаясь рукой его лица, исцеляю его, а затем в изнеможении, с кровью из носа, падаю на него, и если бы он меня не подхватил, я бы убилась об импалу. И тут, откуда ни возьмись - вездесущий супруг. - Так вот кому, оказывается, нужна твоя помощь. Какая помощь? - Особая?
- Влад, не начинай!
- Нет, Лора, это ты начала... И долго ты обслуживала этого ублюдка, что еле дышишь?..
- Я встану на ноги, и прикончу тебя, твою мать!
Мне не понадобилась больница, исцелилась я быстро, и поехала домой. Дома я игнорировала Влада, полностью, хотя он пытался возникнуть по поводу, что если бы не чувствовала за собой вины, разговаривала бы с ним, но для меня чувство собственного достоинства в дни апокалипсиса, было превыше всего, и если по определению моего супруга, истинный джентльмен не имеет права подхватывать даму, а должен вежливо ей позволить убиться об машину, это тоже, увы, не мои проблемы.
На следующий день что-то изменилось, сам Влад перестал смотреть на меня, и я решила первой начать разговор.
- Да брось ты! Хватит уже! Неужели ты думаешь, что я не люблю тебя?..
Ой, и зря же я это сделала. Он схватил меня за волосы, и, молча, поволок, по пути сшибая мною все встречающиеся объекты, подтащил к зеркалу и впечатал в него лбом, но я все же успела увидеть белые вьющиеся волосы - то, что его вывело из себя. И тут началось... Он бил меня жестоко, разбил моей головой 7 зеркал, кидал в меня мебель, кинул в меня 10 ножей, и пять из них попали, а потом, когда я истекала кровью выкинул меня в пустыню под палящее солнце, вот она - цена любви... - Если ты вернешься, я добью тебя, лучше оставайся здесь. Я не хочу, чтобы Камелия смотрела на такую тварь, как ты.... - Не дожили мы до 60 лет, прости, наверное, моя вина... Из дома я позвонила отцу, иначе - умерла бы... Когда посреди пустыни возник черный джип, я даже не удивилась. Отец подхватил меня на руки... - Диана, Диана, милая, что случилось?.. - Это Влад. - Просипела я, сплевывая кровь, и отрубилась... Сэм в больнице... Пока Дин у Лизы, я поживу в Лоуренсе, я прекрасно понимаю, что ему нужно было как-то приспосабливаться жить без меня, но принять Лизу, я не могу. Не могу простить Дэниил в реальном мире... Вся эта жизнь дается мне тяжкими муками...
- Влад, пострадает очень много людей, если я не помогу. Пожалуйста, позволь мне помочь.
- Конечно, разумеется...
Я выехала в Лоуренс. На старом кладбище, под названием "The Cemetery", я увидела, как Сэм, в буквальном смысле слова, убивает Дина. Я очень быстро подскочила к нему и коснулась рукой его затылка - он осел наземь. И тогда я взяла его лицо в свои руки, и сосредоточившись, пустила энергию по рукам. Люцифер умирал в моем брате, корчась в муках, и обещая, что устроит мне и всей моей семье счастливую жизнь. Но вот он уже мертв, а Сэм лежит на асфальте без сознания. Еле двигаясь, я все же подхожу к Дину, опускаюсь на одно колено, и, касаясь рукой его лица, исцеляю его, а затем в изнеможении, с кровью из носа, падаю на него, и если бы он меня не подхватил, я бы убилась об импалу. И тут, откуда ни возьмись - вездесущий супруг. - Так вот кому, оказывается, нужна твоя помощь. Какая помощь? - Особая?
- Влад, не начинай!
- Нет, Лора, это ты начала... И долго ты обслуживала этого ублюдка, что еле дышишь?..
- Я встану на ноги, и прикончу тебя, твою мать!
Мне не понадобилась больница, исцелилась я быстро, и поехала домой. Дома я игнорировала Влада, полностью, хотя он пытался возникнуть по поводу, что если бы не чувствовала за собой вины, разговаривала бы с ним, но для меня чувство собственного достоинства в дни апокалипсиса, было превыше всего, и если по определению моего супруга, истинный джентльмен не имеет права подхватывать даму, а должен вежливо ей позволить убиться об машину, это тоже, увы, не мои проблемы.
На следующий день что-то изменилось, сам Влад перестал смотреть на меня, и я решила первой начать разговор.
- Да брось ты! Хватит уже! Неужели ты думаешь, что я не люблю тебя?..
Ой, и зря же я это сделала. Он схватил меня за волосы, и, молча, поволок, по пути сшибая мною все встречающиеся объекты, подтащил к зеркалу и впечатал в него лбом, но я все же успела увидеть белые вьющиеся волосы - то, что его вывело из себя. И тут началось... Он бил меня жестоко, разбил моей головой 7 зеркал, кидал в меня мебель, кинул в меня 10 ножей, и пять из них попали, а потом, когда я истекала кровью выкинул меня в пустыню под палящее солнце, вот она - цена любви... - Если ты вернешься, я добью тебя, лучше оставайся здесь. Я не хочу, чтобы Камелия смотрела на такую тварь, как ты.... - Не дожили мы до 60 лет, прости, наверное, моя вина... Из дома я позвонила отцу, иначе - умерла бы... Когда посреди пустыни возник черный джип, я даже не удивилась. Отец подхватил меня на руки... - Диана, Диана, милая, что случилось?.. - Это Влад. - Просипела я, сплевывая кровь, и отрубилась... Сэм в больнице... Пока Дин у Лизы, я поживу в Лоуренсе, я прекрасно понимаю, что ему нужно было как-то приспосабливаться жить без меня, но принять Лизу, я не могу. Не могу простить Дэниил в реальном мире... Вся эта жизнь дается мне тяжкими муками...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Закончилось "Сверхъестественное"... Ввергло меня в затяжную депрессию... Сэм спрыгнул в Люциферовскую ловушку, Дина избили до полусмерти, он отправился к Лизе, но потом, как из ниоткуда появился вновь Сэм-Люцифер... Мозг выеден окончательно... Боже, почему все именно так?.. Ненавижу себя... Это не личность. а какое-то жалкое б/у, сползающее по стене от слез, пока никто не видит. Затем просмотр фильма Life! полностью вышиб меня из колеи. Русская рулетка, игра на выживание, среди подопытных кроликов - мой отец, не знаю, если бы я снова увидела его смерть, я бы уже не жила, - безумно больно. Я вонзала ногти под кожу, вгоняла так глубоко, как могла. Да, я - псих. Второй день от свадьбы Дженсена. - Я так люблю тебя и так желаю счастья, родной!!! Но не прощаю... Я, мать вашу, не могу простить полтора часа рева в подушку, хотя и кроме меня в этом не был виноват никто... Я бля бешеная, знаю... Но нахрен этот штамп в паспорте, нахрен все это, а?.. Господи, свадьбы выбила меня из колеи прямо перед экзаменами, как нарочно. Я вынуждена сидеть тут и писать это, вместо подготовки... Мне больше нечего просто сказать, короче, все лучше меня поймете - смотрите сами...
Убивайся...
Убивайся...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Carolina...
Camelia...
Camelia...
пятница, 14 мая 2010
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
За спиною застыл закат,
Впереди только синее небо,
Позади остается брат,
Впереди тот, кто близким и не был.
Тот, чью руку не сжать в руке;
Тот, чей голос - пустое эхо,
Только слышится там вдалеке
Легкий отзвук родного смеха...
Во вчера оставляю любовь,
В завтра будет лишь боль-подруга,
Не цвести белым ландышам вновь, -
За окном завывает вьюга.
Белым платьям лежать в шкафу;
Черным платьям - сутулы плечи;
О добре дописала строфу,
Зло идет души с телом калечить...
Как бы мир повернуть вверх дном?..
За спиною всю боль оставить,
Чтоб несчастье осталось сном...
Как бы горе свое убавить?..
Чтоб закат пред глазами горел,
За спиной было синее небо,
Чтобы брат на груди согрел,
И ушел в мглу, кто близким и не был?..
Легкомысленны думы, как мед;
Их уж выпил проклятый мучитель,
Потому предо мной лишь лед, -
За спиною оазис спаситель...
Впереди только синее небо,
Позади остается брат,
Впереди тот, кто близким и не был.
Тот, чью руку не сжать в руке;
Тот, чей голос - пустое эхо,
Только слышится там вдалеке
Легкий отзвук родного смеха...
Во вчера оставляю любовь,
В завтра будет лишь боль-подруга,
Не цвести белым ландышам вновь, -
За окном завывает вьюга.
Белым платьям лежать в шкафу;
Черным платьям - сутулы плечи;
О добре дописала строфу,
Зло идет души с телом калечить...
Как бы мир повернуть вверх дном?..
За спиною всю боль оставить,
Чтоб несчастье осталось сном...
Как бы горе свое убавить?..
Чтоб закат пред глазами горел,
За спиной было синее небо,
Чтобы брат на груди согрел,
И ушел в мглу, кто близким и не был?..
Легкомысленны думы, как мед;
Их уж выпил проклятый мучитель,
Потому предо мной лишь лед, -
За спиною оазис спаситель...
5.05-13.05.2010
Sussex...
Sussex...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Вчера мне снились и мучали меня эти самые его глаза, от которых нет сил отвести взгляд, так рядом, так близко. От них становилось и жарко, и холодно, и вообще это был первый сон, приснившийся мне за долгое время так четко прорисованным, таким реалистичным... Вроде бы с фотографии, но эти глаза прожгли меня насквозь...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Дорогой Патрик! Звезда моей молодости! Поздравляю тебя с днем рождения! Желаю тебе безграничного счастья и крепчайшего здоровья, продвижения по карьерной лестнице вверх, никогда не оступаясь, не унывать, не падать духом! Со всеми наилучшими пожеланиями я с тобой!!!
четверг, 13 мая 2010
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Над пустошью витают звуки
Былой тоски и смертной муки;
Мглу сверлит инея игла.
И хохот Смерти тишь пронзает,
Траву сковала мерзлота,
Вуали чёрной тьма витает—
Над мною. Пустота в очах,
Раскол фарфора на руках
(Терновых кольев шрамы, раны).
Пред мной—
Извечные туманы.
Кто б даровал глухой покой,
Зажёг очаг в груди пустой?
Пред кем упасть мне на колени,
Чтоб млеть от ласки в колыбели
Порока, мрака, тьмы, утех?
Чтоб слился вместе стон и смех?
Кого молить о снисхожденьи
В слепом, бессмысленном мученьи?..
Чьё имя славить мне в ночах,
Что б жар пылал в его очах?
Очищу одр древний, пыльный,
(Холодный, как покой могильный)
И лягу вечно в нём страдать,
Коря свой чувственный разврат!
Былой тоски и смертной муки;
Мглу сверлит инея игла.
И хохот Смерти тишь пронзает,
Траву сковала мерзлота,
Вуали чёрной тьма витает—
Над мною. Пустота в очах,
Раскол фарфора на руках
(Терновых кольев шрамы, раны).
Пред мной—
Извечные туманы.
Кто б даровал глухой покой,
Зажёг очаг в груди пустой?
Пред кем упасть мне на колени,
Чтоб млеть от ласки в колыбели
Порока, мрака, тьмы, утех?
Чтоб слился вместе стон и смех?
Кого молить о снисхожденьи
В слепом, бессмысленном мученьи?..
Чьё имя славить мне в ночах,
Что б жар пылал в его очах?
Очищу одр древний, пыльный,
(Холодный, как покой могильный)
И лягу вечно в нём страдать,
Коря свой чувственный разврат!
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Фантомов мглистых вечный друг!
Не выпускай из бледных рук
Палящий факел терпких снов!
Ты посети в ночи мой ров
И освети огня сияньем
То бесконечное мечтанье,
В которое меня ввергли
Жары нетленные угли,
Что мой лелеятель вселил
В меня (оставив средь могил
На вечну казнь печальных оргий);
Услышьте траур мой да мольбы!
Узрите взор святой блудницы,
Что скрыли тёмные ресницы…
Вкусите слад замкнутых уст.
Мой стан – без сердца, вечно пуст!
Здесь эхом льется слёзный хохот,
И смехотворный стражды ропот;
Меня сковали тьмы тиски—
Рвут на осколки, на куски!
И позабыта мною честь!
Пороков всех моих не счесть.
Не выпускай из бледных рук
Палящий факел терпких снов!
Ты посети в ночи мой ров
И освети огня сияньем
То бесконечное мечтанье,
В которое меня ввергли
Жары нетленные угли,
Что мой лелеятель вселил
В меня (оставив средь могил
На вечну казнь печальных оргий);
Услышьте траур мой да мольбы!
Узрите взор святой блудницы,
Что скрыли тёмные ресницы…
Вкусите слад замкнутых уст.
Мой стан – без сердца, вечно пуст!
Здесь эхом льется слёзный хохот,
И смехотворный стражды ропот;
Меня сковали тьмы тиски—
Рвут на осколки, на куски!
И позабыта мною честь!
Пороков всех моих не счесть.
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
В тлетворности осеннего рассвета,
Предвосхищаю я счастливый миг,
В который мои песни будут спеты,
И мою кожу впредь не тронет светлый блик.
Зимой мое мечтанье вечное уж воплотится,
Тепло и кровный жар покинут грудь...
Но лишь тупик знаменовал сей путь.
Мне больше не к чему стремиться.
О, снова свод ночной меня короновал,
И я в томлении простерта на своей постели,
Одна, совсем одна.
Скорблю лишь со своей душою.
Ах, почему ж ты снова не со мною?
Испила яд страданий я до дна!..
И под луною, каждый вечер — я печалюсь,
Меня драгой ты снова не назвал...
И каждой ночью средь камней недвижных
я скитаюсь,
А на заре тебя ищу во тусклых отражениях зеркал.
Предвосхищаю я счастливый миг,
В который мои песни будут спеты,
И мою кожу впредь не тронет светлый блик.
Зимой мое мечтанье вечное уж воплотится,
Тепло и кровный жар покинут грудь...
Но лишь тупик знаменовал сей путь.
Мне больше не к чему стремиться.
О, снова свод ночной меня короновал,
И я в томлении простерта на своей постели,
Одна, совсем одна.
Скорблю лишь со своей душою.
Ах, почему ж ты снова не со мною?
Испила яд страданий я до дна!..
И под луною, каждый вечер — я печалюсь,
Меня драгой ты снова не назвал...
И каждой ночью средь камней недвижных
я скитаюсь,
А на заре тебя ищу во тусклых отражениях зеркал.
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Нахуй бля пиздец © Амита 2010 хД
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.
Воспоминания о тех ушедших годах, когда все было хорошо...
Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.