Танец на дне уплывающей лодки — @дневники: асоциальная сеть

среда, 18 января 2012

16:49

Пара цитат...

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

Любовь - это клетка, в которой себя закрываешь на ключ изнутри добровольно. © Solange Cullen

Le désir devient ma prison
A en perdre la raison.

© Mozart L'opera Rock ("Le Bien Qui Fait Mal")

URL

вторник, 17 января 2012

16:42

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

Вчера, слушая эту музыку, поняла, как далеки дни, связанные с ней. 2004-ый всплыл сам по себе...

URL

14:59

Мысли вслух...

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

Опубликовала последнюю главу... Я свободна. Свободна и пуста. Прощай, любимая сказка. Я буду вечно тебя помнить...

URL

14:13

Навигация по "Трансильвании : От Заката До Рассвета" и "Вышедшему из мрака".

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

КОНЕЦ.

@темы: Повесть Анны о жизни в Трансильвании..., Трансильвания : От заката до рассвета II. Эпоха Вампира, Трансильвания : От заката до рассвета V. Эпоха Цыганки, Трансильвания : От заката до рассвета III. Эпоха Хранителя, Трансильвания : От заката до рассвета IV. Эпоха Эльфа, Трансильвания : От заката до рассвета VII. Мир 30 лет спустя, Трансильвания : От заката до рассвета I. Эпоха Человека, Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

10:46

ஐ

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

VII. Мир тридцать лет спустя
Глава 25 - Небеса обетованные. Compimento.

Когда рок, выбирая из лучших,
Нам отводит печальную роль,
В закоулках душевных излучин
Навсегда поселяется боль.
Ты уходишь в бездонную небыль,
Мир оставив во зле и добре,
Значит станет светлее на небе,
И темнее на грешной земле...

Ведь для того, кто всегда умел верить,
Просто поверить, что все будет снова...

2010 г.
Прошло достаточно много времени, этот период полностью изменил меня, заставил пересмотреть жизненные и семейные ценности. Я покидала свою семью много раз, встречалась с другими мужчинами, влюблялась и даже выходила замуж. Нажав на кнопку паузы с тем единственным, кого мне послала Госпожа Судьба, иногда я полностью остывала, иногда достаточно было звонка для возгорания той самой искры, и наши отношения неслись галопом по новому долгому кругу, который в конце концов заканчивался. Двадцать лет - с две тысячи восьмого по две тысячи десятый, внесли достаточно смуты в мою жизнь, но в две тысячи десятом, снова оказавшись вместе двадцать второго мая, мы повторно скрепили узы, а это много значило для нас обоих, и, в основном, для полностью изменившейся меня. Время сломало, больше я не была его рабыней, не зависела от него. Отпечаток любви к нему в моем сердце, разумеется, клеймил меня на всю жизнь, но оглядываясь в прошлое на то, как жила, я, наконец, осознаю, каким рабским было иго самой мучительной любви, как оно меня раздавило, как оно сделало меня безвольной куклой в руках Дэнэллы. Осознав, что так жить больше нельзя, я впервые охладела и научилась любить без надрыва. Находись Дэнэлла в границах моего мира, и даже очень стараясь, больше ей невозможно было бы сделать меня жертвой своего шантажа. Я начала себя ощущать прежней Лорой совсем недавно, когда мы вместе с на ту пору бывшим мужем устроили кровавую бойню в театре, и я знала, что отголоски этого события дошли до самых разных ушей.
В это утро я проснулась в одиночестве, и это было довольно странно. За шестьдесят лет без малого проведенных в собственными руками созданном и отреставрированном мире, я научилась ловить его сигналы и импульсы, и если что-то случалось с моими близкими, я ощущала это кожей, душой, как угодно, и это был один из таких случаев. Потому как солнце до сих пор оказывало на мое тело разрушающий эффект, я надела черное платье до колена, черные туфли на высоком каблуке, впоследствии проклиная эту пагубную страсть, и темные очки. Лесной аромат, витавший в воздухе, нес запах крови, вампирской... Быстрее движения ветра, я бежала на запах, и деревья мелькали перед глазами, сменяясь каждую секунду. Я убавила шаг, лишь наткнувшись на фасад каменного грязно-серого здания, напомнивший мне об охотниках, постоянно являвшихся по наши души. Я шагнула внутрь, и каблуки застучали по стеклянному полу. В глубине помещения, в которое я попала, находилась огромная клетка с серебряными прутьями.
- Как же легко стало тебя поймать, Влад. - Сквозь зубы процедила я мужу, лежавшему на полу абсолютно без движения, и слегка дернула замок клетки, который моментально сломался и превратился в пыль, сжатый в моем руке. Когда я открыла дверь с грохочущим скрежетом, я внезапно осознала, что кто-то находится за моей спиной, но было уже слишком поздно. Я получила тяжелый удар по голове и оказалась внутри на полу. Взгляд помутился от белесого тумана, в ушах появился шум, однако, это не помешало мне услышать, как дверь клетки закрывают снова. Владислав слегка приподнялся на локте, и, дернув меня за руку, усадил спиной к прутьям решетки.
- Идиотка! Всегда оглядывайся назад. Тебя еще проще оказалось поймать. Надеюсь, у тебя есть какой-нибудь запасной план, ибо когда ты увидишь организатора похищения, ты поймешь, что за твои зеленые глаза он тебя отсюда живой не выпустит. Эта ловушка не для меня, а для тебя, Лора. - Он выпустил мою руку, и она безвольно упала мне на колено. Граф был зол, и это было оправданно. Я могла спасти его, он мог спасти меня, а нас обоих спасти было некому. - Меня хотя бы одолело серебро, а с тобой справились обычным камнем.
- Я поняла, Ваше Величество, избавьте меня от Вашего высокомерного тона. - Съязвила я, потому что сказать мне в свое оправдание было нечего.
- Браво, Дэвид. Две птицы в одной клетке. - Услышала я хриплый старческий дребезжащий голос, и когда мужчина подошел совсем близко к прутьям решетки, я, наконец, смогла детально рассмотреть его лицо и мысленно удариться в панику. На меня смотрел седой старик, лет восьмидесяти на вид, с глубоко въевшимися в его лицо морщинами, сгорбленный, и от того кажущийся гораздо ниже своего роста. И, тем не менее, даже в таком обличии, я узнала недалекого парня из Хартфорда - Дэвида Теннанта.
- На него ты променяла свою мать, меня. Этот вампир был планом твоего побега?.. Я постарел, Лора, поседел, покрылся морщинами, а ты молода, прекрасна. Разумеется, термин "прекрасна" несет в себе частицу термина "омерзительна", потому что, по определению, мертва. Теперь ты живешь низменными потребностями своего мертвого тела - похоть и жажда крови.
- Что стало с моей матерью, Дэвид?.. - Сквозь зубы процедила я, снова бросив взгляд на старика, покинувшего участок света.
- У тебя нет матери, Лора Дракула. Мать была у Лоры Уилсон, которую я любил, которая не была тронута извращенной красотой. Сара умерла уже давно, потому что находилась в границах этого мира, где время летит, подобно ветру, а я... Состарился. Умирая, она велела мне найти и прикончить мерзкую тварь, лишившую жизни ее дочь. А также то, что с ней стало - ее извращенную вампирскую копию, в память о той живой девушке, которой она дала жизнь. Кровавая резня в театре вывела меня на ваш след; я думал, что умру, так и не расквитавшись с тем, кто украл и убил мою любимую. Но старику повезло. И я буду убивать вас медленно. Хотя, может, если ты, паскудная тварь, спрячешь клыки и сделаешь кое-что для меня, я и не трону твоего мертвого любовника.
- Ты должен был бы знать, Дэвид, чуть больше обо мне. - Я тянула время, пока веревка, лежавшая в куче барахла на полу, медленно поднималась в воздух и подползала все ближе к шее Теннанта. - А. Я ненавижу свою мать, и мне ее не жаль, постольку поскольку она сама лелеяла мечту о моей смерти, а я бы предпочла выжить, так что, лучше она, чем я... Б. Живя здесь, мне пришлось кое-чему научиться.
Я не ослабляла глазной контакт. Дэвид слишком поздно заметил веревку, которая плотной удавкой затянулась узлом на его шее. Он задыхался, пытаясь высвободиться, но, в конце концов, веревка его удушила, и он рухнул на пол, как подкошенный. Щелкнул затвор замка, и дверь со скрипом отворилась внутрь.
- Это я и называю запасным планом, Ваше Величество.
Таким образом, мы, хоть и без сил, но держали путь домой, а на следующее утро...

***

В глаза мне ударил резкий солнечный свет, и я в недоумении села на кровати. За шестьдесят лет моего существования в замке Дракулы, еще никогда солнечный свет не имел возможности пробиться сквозь плотные черные шторы моего окна, и все же. Постепенно, по мере пробуждения ко мне приходили новые ощущения - приятное тепло лучей, тихое-тихое биение сердца, я чувствовала даже, как кровь, медленно пульсируя, бежала по венам. Я протерла глаза и приложила руки к вискам. Боже мой. Вчера моими стараниями был убит Дэвид Теннант, я преспокойно уснула в своей кровати в качестве вампира, и очнуться человеком было выше моего понимания. Постепенно я разглядела комнату, в которой находилась. Она была гораздо меньше моей, довольно светлой, с большим окном, занавешенным белыми шторами, двухспальной кроватью в центре, на которой лежала я, двумя стульями и зеркалом, висевшим на противоположной окну стене.
- И который же час, миссис Теннант? - Вопрос явно относился ко мне, и я обернулась на голос. В дверях стоял Дэвид Теннант в белых шортах, который значительно отличался от Дэвида Теннанта, убитого мною вчера. Лет эдак на шестьдесят. Таким я запомнила его на выпускном балу в институте. Сара Уилсон и Эми Теннант (его мать) были подругами с школьной скамьи, и к тому же мать всегда мечтала удачно выдать меня замуж, а у Теннантов было неплохое наследство. И похоже, что в одной из кошмарных параллельных реальностей, ей это удалось, и сейчас я пребывала в худшем из ночных сновидений.
- Что, прости? - Не сразу отреагировала я, все еще пребывая в состоянии дурного влияния аффекта.
- Я спрашиваю, который час, Лора, потому что похоже, что ты не только не отвела Джека и Лили в школу, но еще и опоздала на работу.
- Нет, нет, что это за дурной сон, черт возьми.
Я резко вскочила с кровати в одной белой сорочке и метнулась к зеркалу. Да. Все правильно. Я выглядела точь-в-точь, как шестьдесят лет назад, в эпоху человеческого бытия. Каштановые волосы чуть ниже плеч, едва заметный румянец. Сердце вдруг предательски сжалось, словно железными тисками, и до меня начало доходить чудовищное осознание... Он - сон, он - миф. Все что было все эти годы, вся история нашей жизни - вымысел... Слишком хороший, слишком быстро подошедший к концу. Вампиров не существует... Есть лишь судьба, и моя - быть вместе с Дэвидом Теннантом, этим тошнотворным Дэвидом Теннантом.
Я внимательно посмотрела на расческу, лежавшую на прикроватном столике. Я сверлила ее взглядом добрых секунд сорок, прежде чем сдалась и перевела взгляд на Дэвида. Это реальный мир, лишенный магии, и потому расческа, как и прежде, лежит на столе, а не висит в воздухе.
- Где я?
- В Бриджпорте, где же еще?.. Точнее будет сказать, у себя дома...
Дэвид собирался молвить что-то еще, но тут в комнате появились дети, и он, бросив на меня пронзительный взгляд, удалился.
- Мама, мама, мы, что, сегодня не пойдем в школу?..
Голубоглазая рыжеволосая девочка, Лили, стало быть, стояла около меня и смотрела мне в глаза самым искренним взглядом.
- Пойдем. - Натянуто улыбнулась я. - Только вам придется показать мне, где находится ваша школа.
- Не забудь, сегодня вечером приезжает твоя мать. - Крикнул мне вдогонку Теннант. - Ты должна отпроситься пораньше из своего швейного ателье и приготовить что-нибудь.
Высадив детей около школы, которую они узнали, я приказала таксисту отвезти меня на Хиллингтон Роуд-15, где находилось ближайшее швейное ателье. Лора Теннант. Вот Дьявол. Поплотнее запахнув вязаную шерстяную кофту, я поежилась у дверей, и, дождавшись первого вышедшего, прошла внутрь.

Получив серьезный выговор от начальства за опоздание и дополнительный за просьбу уйти раньше, я приступила к работе. Время текло медленно, пока я тщетно колола себе пальцы иглой, пытаясь наметать шов. В половине четвертого я пулей вылетела из "Nettles" (Так называлось мое швейное ателье). Меня совершенно не пугала перспектива быть уволенной, чудес на сегодня хватало.
- Тебе придется приготовить манную кашу. Твоя мать ее обожает.- Приветствовал меня с порога Дэвид.
Итак, ответив на единственный телефонный звонок, исходящий от Елены Шеффер, моей подруги по институту, упрекнувшей меня за то, что уже пять лет не звоню ей, я сожгла кашу, и, пока ставила ее на стол, опрокинула горячую кастрюлю на себя, в тот самый момент, когда в дверь раздался звонок. Я замерла в ожидании. Я не видела мать уже шестьдесят лет, и последнее, что я знала о ней, что она умерла, наказав расправиться со мной, и все же. Вопреки всему я не могла ее ненавидеть и не скучать по ней. Сара переступила через порог, и мое первое побуждение обнять ее потерпело фиаско. Да, она меня ненавидела, даже меня-человека, не говоря уже о той части меня, которая стала вампиром.
- Боже мой... Года идут, а ты не меняешься, Лора. Посмотри на себя, на тебе каша.
Внезапно в поле ее зрения появился Дэвид, и она потеряла ко мне интерес.
- Дэвид. - Крепко обняв Теннанта, Сара улыбнулась. - Как ты еще умудряешься терпеть мою дочь, она невыносима.
- Она умеет быть достаточно милой, чтобы простить ее грехи. - Дэвид улыбнулся своей омерзительной ухмылкой и проводил мать из холла в кухню. Я отвернулась от них.
- Что Вы слышали, Сара? Говорят, какое-то животное по всему Коннектикуту убивает людей.
- Женщин. - Поправила его моя мать. - И все, как одна, похожи на мою дочь.
- Так Вы думаете, это животное?
- Нет. - Голос Сары сорвался на фальцет. - Конечно же нет. Пусть все девушки, тела которых разорваны в клочья и умерли, подобно жертвам животного, но. Это он. Носферату. И он ищет ее. И не остановится ни перед чем...
- Но мы ведь сделаем все, чтобы он ее не нашел? - Громко рассмеялся Дэвид, и, сделав несколько шагов в мою сторону, положил руку мне на талию. Наклонившись ко мне вплотную, он тихо прошептал мне на ухо.
- Я не позволю ему найти тебя, как бы ты ни хотела. Тебе не вернуться назад, и здесь ты бессильна что-либо сделать. Ты ведь обычный человек, и к тому же, без своих ведьминских штучек.
Вечер прошел отвратительно, а ночь принесла мне новые страдания. У меня не было силы вампира, ведьминского дара, даже боевых навыков, подаренных Дэнэллой, и я была беспомощна перед Дэвидом, который, пользуясь своей грубой мужской силой, изнасиловал меня.
Струи воды в душевой омывали мое тело. Счищая кожу до крови и крича беззвучно, я понимала, что ничто больше не в состоянии так раздавить меня. Сбежав из дома на кладбище, все, что я могла сделать - это позвать, и я звала целых полночи, пока не пришлось уснуть, свернувшись калачиком на чьей-то могиле. С твердой уверенностью на следующий же день бежать подальше от Теннанта и всей этой жизни.
- Просыпайся немедленно. - Кто-то тряс меня за плечо. Я открыла глаза и увидела над собой знакомые до боли черты лица. Господи. Это был кошмар. Всего лишь кошмар.
- Не представляешь, что...
- Лора, нет времени. - Граф легко поставил меня на ноги, и, оглядевшись, я обнаружила, что мы стоим посреди кладбища.
- Боже мой... - Я кинулась к нему на грудь, крепко сжав в объятиях. - Я думала, что никогда тебя больше не увижу. Как, как ты меня нашел?..
- Не представляешь, чего мне это стоило. Этот уродливый сукин сын постарался, заблокировав тебя от меня.
- Но как же...
- Твоя настоящая мать, Лара. У нас мало времени. Пошли домой.
Мы шагнули в открывшийся посреди кладбища портал и исчезли в голубом сиянии.

***

2011 г.
Миновал еще год... Несколько раз за это время я видела Валерия, но он ни разу не дал возможности себя прикончить, хотя мы с Милиэль неоднократно пытались и потратили на это много сил. Доль Блатанна и трон королевы вампиров теперь заняла Анна. Анна Вольф, разумеется. Моя милая регина. И все потому... Что в апреле две тысячи одиннадцатого года его не стало. Никто не дал мне объяснений. И правды, оказалось, нет... В промежутке между двадцать вторым мая и первым июня две тысячи одиннадцатого года он навестил меня в облике призрака, пообещав, что потеряю покой, если найду истинную причину его смерти, и запретил искать, запретил ждать. Велел жить.

И пусть его нет ни в раю, ни в аду, ни на грешной земле, я все же верю, что и для него найдутся небеса обетованные, пусть, как он сказал, и нет второго шанса прожить жизнь со мной.

Я благодарна тебе, Владислав. Без тебя я бы никогда не узнала всего, что знаю теперь. Любовь, боль, ярость, гнев, всепрощение, милосердие. Говорят, скованным в вечности вечность суждено бродить по земле вдвоем, и благодаря ему одному, я, наконец, узнала, кто я. Я - Лара Доррен аэп Шиадаль де Дракула, дочь Лары Шиадаль и Крегеннана из Лёда, внучка Изиды Шиадаль, жена Владислава Дракулы, мать Анны Вольф, сестра Милиэль Шиадаль, подруга Дэнэллы Тефенсен, и это моя история.

***

Август 2011 г.
Думаете, все так и закончилось?.. А я Вам скажу одно, вечная любовь не может умереть, столько лет спустя, я уже убедилась в этом, поверьте. Конечно, лежа очередным августовским вечером в своей кровати, отчаявшаяся, не желающая уже более четырех лет жить, я и была удивлена звуку шагов из мира мертвых, и возникшему в воздухе запаху сандала, но это, поверьте мне, уже совершенно другая история.

КОНЕЦ.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VII. Мир 30 лет спустя

URL

08:56

10 способов убить себя печенькой

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

1. Привязать печеньку к лицу. Задохнуться.
2. Проглотить печеньку, не жуя.
3. Растолочь печеньку на крошки и вдохнуть их.
4. Засунуть печеньку в ухо. Вытащить через другое.
5. Встать на подоконник, взять в руку печеньку. Сделать так, чтобы печенька перевесила.
6. Приклеить печеньки к глазам и ушам. Умереть от дезинформации.
7. Украсть любимую печеньку у какого-нибудь бандюка или мелкого олигарха.
8. Гулять с печенькой морозной ночью до кондиции - иней на ресницах, трупные пятна.
9. Нашпиговать печеньку гвоздями и съесть.
10. Растереть печеньку в пыль. Вдохнуть. Заторчать. Снюхать все печеньки в квартире и умереть от передоза печеньками.

URL

понедельник, 16 января 2012

16:54

ஐ

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

Глава 24 - Наследница рода Саливан.

И ты попала к настоящему колдуну,
Он загубил таких, как ты, не одну,
Словно куклою в час ночной,
Теперь он может управлять тобой.

- Валерий упомянул о том, что неоднократно убивал меня. Расскажи мне о других реинкарнациях. Много ли их было?

Я забралась поглубже под одеяло и крепко сжала руку мужа в своих.
- Немало. - Он грустно улыбнулся. - Египет, третье тысячелетие до нашей эры...
- Неужели? - Я открыла рот от изумления.
- Фараон Сэти и его наложница Нафрит.
- Кто бы мог подумать. Наверняка, все закончилось печально; по-другому и быть не могло.
- Нафрит была убита при загадочных обстоятельствах. Заколота кинжалом фараона. Я не люблю вспоминать то время.

- Скажи, у нас была хоть одна счастливая жизнь?..
- Да. Она есть у нас сейчас. - Владислав крепко обнял меня, поцеловав в лоб. - И эту жизнь у нас никто не отнимет. Я могу показать тебе тысяча восемьсот двадцатый год. Закрой глаза и увидишь мои воспоминания.
Я послушалась его и тихо погрузилась в призраки минувшего.

***

Я закрыла глаза, принимая ванну. Теплая вода приятно ласкала кожу, издавая специфический запах - запах елейного масла. Завернувшись в белое махровое полотенце, я ступила на холодный кафель. Поморщившись, я подошла к зеркалу и кинула на себя оценивающий взгляд. То же лицо, те же зеленые глаза, от меня в настоящем меня отличали лишь рыжие прямые волосы.
- Аниита, поторапливайся! Чай уже совсем остыл.
Я вышла из ванной комнаты и увидела невысокую худощавую женщину с короткими каштановыми волосами. Она находилась на кухне, но смотрела в упор на меня. Женщина была мне незнакома, но моя рыжеволосая копия назвала ее матерью.
- Надеюсь, ты понимаешь, какое ответственное дело лежит на твоих плечах?..
- Конечно, мама. Только я не могу понять, как мне удастся это сделать.
- Смотри.
Таня Саливан достала с самой высокой полки кухонного гарнитура семейный фотоальбом, из которого на стол упала фотография. Я сразу ее узнала. Я видела ее в доме старой цыганки - праправнучки Маргариты Ланшери и Владислава Дракулы. Снимок был затертым, потрепанным, а его угол венчала цифра - тысяча четыреста сорок два. Глаза Маргариты смотрели на меня через Анииту и казались такими живыми, что меня пробирала дрожь.
- Эта женщина так похожа на меня. - Тихо молвила я.
- В этом и смысл, дорогая. - Таня положила дочери руку на плечо. - Во внешнем сходстве. Пользуясь им, ты сможешь убить его, потому что я знаю, как он любил эту женщину. Он не сможет причинить тебе боль.
Улыбнувшись, Таня коснулась щеки дочери. - Деточка моя. Как бы я хотела, чтобы тебе не пришлось этого делать. Но ты единственная из нашей династии охотников, кто смог бы уничтожить самое страшное зло на земле. Фамилия Саливан навек останется вписанной в историю, как фамилия героини.
Мать медленно застегивала пуговицы моего кожаного плаща. - Ты омыта святой водой, пуговицы серебряные. В складках плаща спрятан осиновый кол. Крест на твоей шее тоже может стать оружием, им можно пользоваться, как кинжалом. Что бы ни встало на твоем пути, какой бы соблазн не манил, ты не должна отступать, не должна...
Замок в тысяча восемьсот двадцатом году мало отличался от его образца в настоящем, разве что казался новее. Я переступила его порог. Я глядела глазами охотницы на вампиров - Анииты Саливан, я была ею. Она медленно спускалась в подвал, стараясь не производить шум, осторожно переступая с одной ступеньки на другую. Подземелье замка всегда имело одно преимущество для вампиров - в любое время суток там было темно, как ночью. Темно и сыро. Поэтому, когда она оказалась внутри, хозяин замка уже покинул свой гроб подобно змее, выползшей из норы.
- Маргарита... Боже мой. Рита. - Он протянул ко мне руки, и Аниита, кажется, тоже все поняла, все вспомнила. Она кинулась к нему на грудь, и слезы потекли по белым щекам охотницы... Она вдыхала сладкий запах сандала, исходящий от его тела. Его лицо искажала гримаса боли от каждого прикосновения к застежкам ее плаща, серебро оставляло ожоги на пальцах вампира. Мучительные ожоги. Она мягко убрала его руки, нежно целуя их.
- Позволь мне.
Ее руки быстро расправились с пуговицами, и она оказалась полностью обнаженной в его руках, сорвав давящий крест со своей шеи. Он целовал ее белое теплое тело, гладил его руками, горя от каждого прикосновения к коже, которой еще недавно касалась святая вода.

- Тебе не нужно истязать себя, любимый. - Аниита попыталась высвободиться из крепких рук вампира, которые кровоточили от ожогов.
- Это всего лишь святая вода и серебро. - Он упрямо целовал ее, каждый раз испытывая боль.
- Только прошу, не пей мою кровь. Она отравлена святой водой. - Аниита умоляюще глядела в черные глаза Владислава, дрожа от желания, объявшего ее тело.
Он коснулся ее лица, с трудом сдерживая слезы. - Так позволь мне снова отравиться тобою, любимая. Как это было в первый раз.
Его легкие разрывал огонь. Ему казалось, что он пьет раскаленное пламя вместе с ее кровью, а она умоляла его остановиться, целуя его раненые руки, лоб, веки. Он посмотрел на нее, оторвавшись от ее живота. По его губам стекала кровь. Он был совершенно изможден, а в его глазах отражался страх юной охотницы...
- Мне страшно, Владислав. Если мои родители узнают. Я теперь - позор своей семьи. Что они скажут. И... Я девственна. Я боюсь боли. Очень боюсь...
Он прижал палец к ее губам и улыбнулся. - Тебе не нужно бояться меня. Я не буду с тобою груб. - Его руки коснулись ее бедер, и она почувствовала вновь нарастающее желание. Ноги влюбленных переплелись, и тела слились в единое целое.

Картина постепенно рассеялась, и я увидела Анииту, лежавшую на полу в багровой луже. По ее губам стекала тонкая струйка крови. Я дернулась от переполнившего меня ужаса, тут же почувствовав руки мужа, крепко сжимающие мои плечи.
- Господи, кто убил ее?.. - Я находилась в шоковом состоянии, только что увидев со стороны собственную смерть.
- Таня Саливан. Когда узнала, что Аниита ждала ребенка от меня. Она убила ее на третий день после нашей с ней первой встречи. А кто, как ты думаешь, шепнул ей на ухо о тайных рандеву ее дочери?..
Я сощурила глаза и испытующе поглядела на Владислава. - Валерий.
- Разумеется. - Он кивнул и снова обнял меня, притянув к себе. - Спи, любимая. До заката еще много времени.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

14:43

Из новостей...

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

"Утренняя звезда бессмертного бытия" - "Трансильвания..." от лица главного героя, "Хроники Дэнэллы Тефенсен", "Окольцованная бесом" в дальнейших планах.

URL

14:41

И наконец долгожданная обложка "Трансильвании..."

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета II. Эпоха Вампира, Трансильвания : От заката до рассвета V. Эпоха Цыганки, Трансильвания : От заката до рассвета III. Эпоха Хранителя, Трансильвания : От заката до рассвета IV. Эпоха Эльфа, Трансильвания : От заката до рассвета VII. Мир 30 лет спустя, Трансильвания : От заката до рассвета I. Эпоха Человека, Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

14:40

Новая работа к "Трансильвании : От Заката До Рассвета" - 2013 г.

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

14:39

Елетрилотта

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

@темы: Дневники Вампира...

URL

пятница, 13 января 2012

18:37

ஐ

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

VI. Эпоха охотницы
Глава 23 - Гэбриэл Ван Хельсинг.

Давай останемся мы вместе,
На окровавленных устах
Ощутим привкус сладкой мести,
Боль вековую, ужас, страх.

Сон снова вернул меня в кошмары человеческого бытия. Я лежала прикованной к холодному мокрому жертвеннику. Своды моей гробницы уходили высоко вверх. Я не смогла бы сказать, где они заканчиваются, даже если бы захотела. С высоты сияла полная луна. Я сильно продрогла в своем прозрачном тонком розовом платье, когда двери этого склепа отворились с протяжным скрипом. Через долю секунды я увидела над собой черные глаза; хищные, черные, безумные глаза, и на этот раз я четко увидела их обладателя; больше туман не застилал мне глаза. Таким я своего мужа не видела даже в худшие моменты нашей жизни, когда он часами избивал и пытал меня в подземелье. После изнасилования его слуги сняли с меня кандалы.
- Отпустите ее. - Раздался в промозглой темноте надломленный, опустошенный и поистине ужасающий голос. Он стоял ко мне спиной, когда вся моя обида и злость вскипели во мне и вырвались наружу. С материализовавшимся будто из ниоткуда в моей руке серебряным кинжалом я кинулась на него, посылая проклятия, выплескивая всю свою ненависть. Слуги - безмолвные дварги тут же скрутили мне руки за спиной, и кинжал с тяжелым грохотом, отразившимся от стен, упал на пол.
- Я ненавижу тебя! Ненавижу! И, клянусь Богом, я убью тебя, проклятый сын Дьявола!
Он повернулся в мою сторону, и у меня задрожали колени. Я ощутила, что конечности словно налились свинцом и стали неподвижными.
- Убьешь меня? - В черных глазах явственно читалась угроза. Момент, и, оказавшись рядом, он так крепко сжал мою руку, что я закричала от боли. - Ты не сможешь, Маргарита, не сможешь.

Его голос грохотал и звенел, как осколки разбитого стекла в полете. Я проснулась от того, что окно моей спальни разлетелось на сотни мелких осколков, и в комнате появился незнакомый мне мужчина. Он был очень высок, крепок телосложением. Длинные каштановые волосы спускались ниже плеч. У мужчины были чистые ярко-голубые глаза, слегка заостренный нос. Одет он был в длинный коричневый кожаный плащ, вязаный серый свитер, кожаные брюки и длинные сапоги до колена, а на голове красовалась широкая шляпа с полями. Мне хватило доли секунды, чтобы рассмотреть его, когда его взгляд неумолимо сошелся на мне, после чего на лице появилась невообразимая грусть.

Он поднял в воздух и наставил на меня свой арбалет. Пребывая в невесомом состоянии транса, до сих пор я даже не раскрыла рта, а просто смотрела на него. Наконец, опустив арбалет, он нервно воскликнул.
- Я не могу тебя убить, Лора, не могу!
С отстраненным выражением в небесно-голубых глазах, он опустился на край моей кровати и тяжело вздохнул. Пересилив состояние оцепенения, я, наконец, заговорила.
- Кто Вы? Зачем Вы здесь?
- Неужели ты меня не помнишь?
- Нет, а должна?..
- А ведь мы с тобой были знакомы не один год! - Мужчина проигнорировал мой вопрос. - Неужели это то, чего ты хотела? Выйти замуж за того, на кого охотилась? За одного из тех, кого всегда убивала?
- Извините. - Я подтянула одеяло к подбородку и заправила прядь волос за ухо. - Наверное, Вы меня с кем-то перепутали. Потому что я абсолютно не понимаю, о чем Вы говорите.
- Ты - Лора Уилсон, дочь Сары и Томаса Уилсонов, родилась в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году в городе Хартфорд штата Коннектикут. Окончила Университет кулинарного мастерства. В возрасте двенадцати лет была похищена самым известным вампиром тысячелетия и изнасилована. С тех самых пор подалась в охотницы, в двухтысячном году по заданию Ватикана убивала монстров и чудовищ, в две тысячи четвертом переехала в Чикаго, Иллинойс, устроившись на работу в больницу, которая также служила тюрьмой монстрам и чудовищам. Снова встретилась со своим мучителем и сбежала с ним сюда в Трансильванию, где и вышла за него замуж, была обращена и коронована, родила от него порядка семисот детей, недавно встретила свою давно потерянную дочь - наследницу престола. Что я еще о тебе не знаю, Лора Уилсон?..
Я смотрела на мужчину немигающим взглядом, погружаясь в еще большее оцепенение, нежели то, из которого я вышла совсем недавно. Как такое может быть? Такое ощущение, что двухтысячный год полностью был стерт из моей памяти. Все, что сказал мужчина было правдой, но принять тот факт, что с двухтысячного по две тысячи третий год я была охотницей на монстров, я никак не могла.
- Меня зовут Гэбриэл Ван Хельсинг. - Сказал высокий незнакомец, снимая шляпу.
- Полагаю, мне бесполезно представляться. - Сухо ответила я, не пожав протянутой руки. - Зачем Вы сюда явились, Гэбриэл?
Под моим взглядом Мистер Ван Хельсинг будто съежился. - По заданию Ватикана. Меня послали уничтожить Дракулу и его жену. Но я не смогу выполнить задание, Лора, не смогу. Куда как проще убить его, и как оказалось невозможно покончить с тобой. Я думал, это будет просто, ты - вампир, ты мертва, ты больше не та Лора, которую я знал, но ты выглядишь почти, как она, за исключением цвета волос, и я не знаю, правда не знаю... Быть может, все, что внушал Ватикан изначально было ложью, и люди не меняются, переступив порог смерти и вампиризма. Быть может, ты - это еще ты, а не мерзкое, отвратительное Богу существо? Я не знаю...
В комнате воцарилось молчание. - Я не смогу сама понять, что стало с моей памятью, Гэбриэл. - Тихо произнесла я. - Я не помню тех моментов своей жизни, о которых ты говоришь, и раз уж ты тут, и вроде как передумал меня убивать, пожалуйста, сделай одолжение, расскажи мне о нашем совместном прошлом.
Я скрестила ноги по-турецки под одеялом и приготовилась услышать что-то еще из моего забытого прошлого, чтобы добавить еще один пазл в раздробленную мозаику моей жизни.

***

Приглушенное дыхание стало замедленным, и я замерла, вслушиваясь в тяжелые шаги.
- Вперед. - Прозвучал тихий голос около моего уха. - Я тебя прикрою; ты можешь на меня положиться, Лора.
На негнущихся ногах я поднялась, и, поправив подол своего белого платья с серебристым цветком из страз под грудью, сделала шаг вперед из-за своего укрытия - огромного колокола. Совсем недалеко - метрах в трех от меня находилось человекоподобное создание, выглядевшее, по сути, как настоящий монстр, упиравшееся головой в потолок в четырех метрах от пола. Увидев меня, отвратительнейшее существо медленно вдохнуло в себя табачный дым от сигары, которую курило, и шагнуло в мою сторону. Все внутри у меня опустилось, но, не позволив страху взять верх, я сделала еще один, стоивший огромных усилий, шаг. Чудовище стояло возле меня, нависая огромной глыбой, когда я увидела за его спиной Гэбриэла, и, моментально среагировав, упала на пол перекатом вправо. Одним из своих вращающихся тоджо-ножей с острыми лезвиями, Ван Хельсинг отрезал руку существу, которое именовало себя мистером Хайдом. Больше я их не видела. Монстр выбил окно и выпрыгнул на крышу собора Парижской Богоматери, держа Гэбриэла за капюшон плаща.
- Гэбриэл!!! - Что было сил крикнула я, перегнувшись через окно, поранив обе руки о разбитое стекло. Я бросила взгляд вниз - на площадку крыши, на которой сейчас находился Мистер Хайд и мой напарник, и осознала, что, увы, но я никак не смогла бы помочь другу. Спрыгни я вниз, и от меня ничего не останется, кроме холодного трупа. Поминутно раздавались вскрики и возгласы то Мистера Хайда, то Гэбриэла, и я точно не могла знать, на чьей стороне сейчас победа.
- Черт, черт, черт! - Я прижала ладони к горящим вискам, и тут мой взгляд упал на пистолет Гэбриэла, лежащий на полу. Быстро схватив его, я снова выглянула в окно. До ближайшей стены собора было добрых метров десять. Прищурив левый глаз, я выстрелила. Длинная веревка с крюком на конце на огромной скорости преодолела расстояние от окна до стены и прочно закрепилась в ней. Я еще раз поглядела вниз. Гэбриэл - мой друг, а за друзей отдают жизнь, не так ли?.. Зажав в руках пистолет, я оттолкнулась от подоконника и стремительно полетела вниз. Мистер Хайд висел почти на краю крыши собора, и, мой удар каблуком, который пришелся ему прямо в челюсть, преодолел силу его равновесия. Монстр стремительно полетел вниз, а я, отпустив пистолет, упала в руки к самому знаменитому охотнику на нечисть во всем мире, одарившему меня ослепительной, голливудской улыбкой. Поставив меня на ноги, Гэбриэл медленно подполз к краю крыши собора на коленях, а я - вслед за ним. На асфальте лежал мертвый человек, обычный человек. После смерти, как известно всем охотникам, монстры и чудовища превращаются в людей, которыми когда-то были. На мгновение на лице Гэбриэла отразилась печаль. Мы поднялись во весь рост, и я протянула ему его шляпу, ободряюще похлопав по плечу.
- Не бери в голову. Он был проклятым ублюдком, убивающим людей. Может, когда-то он и был человеком, но сам избрал путь зла. Ты спас жизнь многим, убив его. Не жалей ни о чем.
Стук моих каблуков гулким эхом отражался от стен величественного собора. Собравшиеся внизу люди и полиция еще долго кричали нам вслед.
- Ван Хельсинг и Уилсон - убийцы!
Но мы уже их не слушали. Вспрыгнув в седла своих быстроногих коней, мы поехали на восход, в Ватикан.

***

Наша уютная комната при Ватиканском соборе вмещала в себя две спальные койки, две прикроватные тумбочки и небольшую книжную полку, висевшую над одной из кроватей. Отдохнув здесь пару дней, зализав раны, как волки, мы снова отправлялись на борьбу со злом, которая могла однажды трагически окончиться для одного из нас или для нас обоих. Я снимала сапоги, когда дверь приоткрылась, и в комнату вошел хмурый Гэбриэл. Надо сказать, что когда он появился в моей жизни, оказавшись на пороге моего дома, я была даже рада покинуть родителей навсегда, слишком невыносимыми были материнские религиозные замашки.
- Святой отец разочаровал? - Я улыбнулась, и Гэбриэл слегка улыбнулся в ответ.
- Он сделал мне небольшой выговор за разбитое окно-розу.
Я покачала головой. - И почему люди не могут быть довольны результатом?
- Не только не могут быть довольны, а еще и загружают новым заданием, не позволив оправиться от предыдущего.
Гэбриэл скинул плащ на койку и присел на нее, задумчиво посмотрев какую-то фотографию в руке.
- Что у тебя? - Я кивнула на фото, и он кинул его мне.
- Наш новый объект, и я думаю, ты будешь безумно счастлива поехать на задание со мной.
Я кинула взгляд на фото, и комок подступил к горлу, меня резко затошнило.
- Господи, Гэбриэл! - Я откинула фото в дальний угол, с трудом сдерживая приступ истерической паники, накрывший меня тошнотой с головой. - Нет! Кто угодно, только не он!
Гэбриэл сел рядом и обнял меня за плечи. Мое тело сотрясали беззвучные рыдания.
- Этот ублюдок загубил мое детство, он насиловал меня, я не помню, сколько часов подряд. Понимаешь. Понимаешь... Я не готова увидеться с ним снова лицом к лицу.
- Знаю, знаю, Лора, и именно поэтому ты должна; должна... Ты обязана преодолеть свой страх и положить конец его существованию... Ведь ты этого хочешь, да?
Он гладил меня по волосам, а я была абсолютно не уверена в том, хочу ли я этого?..

***

Бистрица. 2003 г.
- А тут совсем не плохо. - Поставив сумку с оружием на пол, я оглядела гостиничный номер Бистрицы. Два аккуратных белых дивана, стоявших полукругом, небольшой камин в стене с полосатым паласом возле него, окна с видом на цветущий сад, на ночь закрывающиеся темно-серыми занавесками. Удивительно было наблюдать за тем, как в этой комнате модерн витиевато переплетался с виньетками мебели стиля викторианской эпохи, за исключением, разве что, двух диванов. - Три стула, кровать, стол.
- Надолго мы здесь, Гэбриэл?
- Нет. - Отозвался мой напарник, бреющийся в душевой. - Боюсь, мы не задержимся здесь даже на ночь. Я в душ, разожги пока камин, я выйду и сварю кофе.
- Хорошо. - Тихо отозвалась я.
Иногда Ван Хельсингу приходилось выкуривать сигару, две в день, поэтому я всегда имела при себе зажигалку во внутреннем кармане сумки. Через пару минут в камине весело заплясали теплые огоньки. Я, потирая руки и пытаясь согреться, вернулась на диван и взглянула на часы. Половина шестого вечера... Сколько мы здесь пробудем? И что я буду делать, когда снова увижу его? А вдруг я захочу сбежать, скрыться от своего страха?.. Нет, если ты попал в логово Дракулы, да еще и явился к нему добровольно, вряд ли тебе удастся уйти целым и невредимым. От размышлений меня отвлекла искра, резко вылетевшая из камина и упавшая на палас.
- Вот черт, так недолго и гостиницу спалить!
Я вскочила со своего места. Искра на паласе не торопилась гаснуть. Она медленно и монотонно ползала по нему, как будто выводя буквы, и лишь сделав несколько витков, наконец, погасла.
- Тебе не сбежать от своей судьбы...
Выжженные участки темно-красного паласа с темными рваными краями были буквами, составившими эту фразу. Я тихонько вскрикнула и, прижав руку к губам, подняла взгляд в камин. Из огня на меня смотрели два черных, хищных, наполненных злобой, глаза. Куда бы я не отвела взгляд теперь, везде я видела их, - на полу, потолке, стенах.
- Хватит, Господи, хватит... - Я без сил опустилась на пол, закрыв глаза. - Пусть это прекратится!..
Услышав шаги Гэбриэла, я наконец-то осмелилась открыть глаза.
- С тобой все в порядке? - Он вытирал белым полотенцем волосы и озадаченно смотрел на меня.
- Да, конечно. Конечно, в порядке,почему ты думаешь, что что-то не так?
- Нууу... Люди, у которых все в порядке, обычно не лежат на полу лицом вниз, накрыв голову руками.
- Я видела его. - Я села на диван и уставилась стеклянным взглядом в пол. - Он меня не оставит, Гэбриэл, не оставит.
- Сегодня-завтра он будет мертв, обещаю тебе. - Ван Хельсинг сел рядом и коснулся моей дрожащей руки. - Все будет кончено. Ты больше никогда не увидишь его.
Мы выпили по чашке кофе. Кусок не лез мне в горло, и уже в половину девятого вечера на новоприобретенных лошадях, мы покинули Бистрицу, направившись в Трансильванию - край ужасов и кошмаров, которым правил король не-мертвых - князь Владислав III Цепеш...

***

У ворот мрачного замка я перевела дыхание и взяла Гэбриэла за руку. - Я не уверена, что готова сюда войти, Гэбриэл.
- Все будет в порядке. У меня есть серебряный кол, и я смогу защитить свою даму.
Голубоглазый охотник улыбнулся мне самой искренней улыбкой и крепко сжал мою руку в своей. Я чувствовала тепло его человеческой руки, которое придавало мне уверенности с каждой минутой.
- Покончим с ним! - Мои зубы стучали не то от страха, не то от холода, но во мне было уже достаточно решимости, чтобы переступить порог проклятого замка. Двери отворились сами собой. Внутри оказалось намного светлее, чем я предполагала. Хозяин замка не заставил долго ждать своего появления, оказавшись в холле. Гэбриэл резким рывком закинул меня себе за спину.
- Дорогие гости! Прошу, не стесняйтесь, проходите. Дворецкий угостит Вас чем-нибудь!
- Что будем делать? - Шепнула я Ван Хельсингу на ухо.
- Пока то, что он говорит.
Пересекая территорию замка, я видела всю его красоту и величие... Вскоре мы оказались в просторной светлой зале, освещенной не одним десятком свечей и огромной, поражающей своим великолепием люстрой из чистого хрусталя. Здесь хотелось бы оказаться в каком-нибудь вечернем платье, а не сером спортивном костюме. Я отбросила мысли прочь; мы здесь совсем не для этого. Граф указал нам на диван. Гэбриэл неторопливо опустился на золотистое покрывало, я приютилась за его спиной.
- Все никак не успокоишься, да? - Прищуренные глаза графа испытующе воззрились на Ван Хельсинга. - Брось, Гэбриэл, мы это уже тысячу раз проходили. Ты не сможешь убить меня. Любое твое оружие бессильно. Да и чем я тебе мешаю? - Дворецкий принес графу фужер крови и поспешно удалился. - Мне всего лишь кровь нужна, ну и продолжение рода. К сожалению, последнее время, что одного, что другого днем с огнем. Хотя... - Его взгляд стремительно метнулся ко мне, старательно прячущейся за спиной Ван Хельсинга. - Твоя подружка могла бы мне помочь в этом.
Его губы скривила усмешка, и из-под верхней губы показались клыки. Я дернулась, но Гэбриэл крепко сжал мою руку. Стиснув зубы, я снова опустилась в кресло.
- С Лорой мы уже знакомы. Три года миновало с нашего последнего рандеву. Мне понравилось...
Он подмигнул мне, и я испытала тошнотворный приступ отвращения, дрогнув всем телом. Какая тайна крылась в этом взгляде. За фальшивой маской неприкрытой похоти скрывалось нечто более глубокое, скорбящее, отчаянное. Если зверь вообще способен на отчаяние. Ухмылка исчезла с лица графа. Он отвел от меня взгляд, а затем посмотрел Гэбриэлу в глаза.
- Я хочу, чтобы ты ушел.
Ван Хельсинг, словно послушная кукла, с остекленелым взглядом поднялся, и, сжав мою руку, развернулся к выходу.
- Без Лоры. - Голос графа звучал холодно.
Я кинулась вслед за Гэбриэлом, но предательские двери захлопнулись за его спиной, оставив меня наедине с вампиром, которого я ненавидела и боялась больше всего сущего. В мгновение ока он оказался рядом, и я задрожала, как осиновый лист. Он протянул руку в мою сторону, и я закричала, дрожа от приступа панической истерики.
- Убери от меня свои грязные лапы, сукин ты сын! Думаешь, тебе сойдет это с рук. Три года я живу в страхе. Ты лишил меня детства. Насилуй меня, убивай, но ты не получишь мою душу! - Я отчаянно размахивала руками, когда он крепко прижал их к стене своими ледяными ладонями.
- Успокойся, бешеная, бредовая, сумасшедшая... Я знаю, Бог не простит мне того, что было три года назад. - Он тоже перешел на крик. - Но и он - свидетель. Когда становишься вампиром, все твои чувства обостряются, зашкаливают, и желание обладания затмевает собой все, подчиняет тебя себе! Не люби я тебя так сильно, и этой трагедии не случилось бы.
- Значит ты совсем не знаешь, что такое любовь. - Впервые мне хватило смелости поглядеть в эти страшные черные глаза. - Любовь - это самопожертвование во имя любимого, а не удовлетворение своих низменных похотливых потребностей использованием ребенка.
- Я живу очень долго, Лора, и быть может, я уже успел забыть, что такое любовь. Мое сердце не умеет биться, но... Просто послушай!
Он крепко сжал мою руку и прислонил ее к своей груди. Сначала я ничего не почувствовала, ни звука, лишь глухая пустота, и вдруг что-то тихо дрогнуло, и в груди забилось самое настоящее живое сердце. Я подняла на него взгляд. Что-то маетно дернулось и во мне самой.
- Ты же сама небезразлична, я знаю. Ты горишь. - Наши тела соприкоснулись, обмениваясь жаром и холодом. - Позволь доказать тебе свою любовь. Без вожделения. Пока принуждение не потеряло силу, и сюда не явился твой дружок. Поднимайся в комнату с дверью из красного дерева на семнадцатом этаже. Там ты найдешь, во что переодеться. Я буду ждать тебя на балконе с видом на сад.
- Ну вот. Ты уже используешь принуждение. - Мне вдруг резко захотелось коснуться холодных губ, узнать их вкус, почувствовать их трепет. - Это не любовь.
- Я не использую принуждение, Лора. - Грусть в его глазах говорила сама за себя. - Это твое желание поцеловать меня. Твое.
В комнате на кровати лежало бежевое платье в пол с открытыми плечами, достаточно тугим корсетом, оборками спускающееся вниз. На подоле оно было расшито серебряными и золотыми нитями. Я вздохнула от изумления. Платье оказалось впору. Шифон и шелк приятно холодили кожу. На прикроватном столике я обнаружила шпильки для волос и длинные золотые серьги. Не забыв воспользоваться духами и помадой персикового оттенка, подумав, что хозяин не будет против, я надела бежевые туфли на высоком каблуке, и, придерживая подол, спустилась вниз, на балкон, выходящий в сад.
- Ты прекрасна. - Услышала я голос сзади. В тени, прижавшись к колонне, стоял Владислав и пронзительно глядел на меня. - Посмотри.
Он взял меня за руку и вывел в центр балкона. - Взгляни на небо. Видишь эти звезды?
- Да. - Тихо прошептала я.
- Самая яркая из них - это аврора.
Внезапно до моего слуха донеслась нежная грустная мелодичная музыка.
- Разрешишь пригласить тебя на танец? - Он стоял поодаль, протянув руку в мою сторону.

Я хотела спросить, почему ему необходимо мое согласие. В самый мрачный день моей жизни ему не требовалось мое разрешение, но слова душным комком сковали мне грудь, и я просто протянула руку. Его пальцы скользнули по моей руке, и я почувствовала, как сжимаются ладони, как начинаю дрожать сама. Да, три года назад я испытала нечто подобное. Он меня насиловал, был груб и жесток, но в какой-то момент, может осознанно, может нет, мои руки сомкнулись цепким узлом на его шее. Осознание пронзило все мое естество - осознание того, что так до конца я и не смогла возненавидеть его. Моя голова тихо опустилась на его плечо, его руки на моей талии слегка задрожали и притянули меня еще крепче. И я не хотела прочь. Не хотела...

Через пару часов он покинул меня, и, спустившись под первый этаж, куда меня повело любопытство, я первый и последний раз видела, как в стеклянном гробу с золотыми вензелями спит король вампиров. Его резкие черты лица казались божественно-прекрасными. Я неслышно покинула залу сна...
Я постепенно приходила в себя. Кто-то усиленно пытался меня разбудить и тряс за плечо.
- Какого... - Я резко вскочила с дивана и увидела перед собой Гэбриэла Ван Хельсинга. Его синие глаза расширились, а на груди под разорванным свитером виднелась рваная рана.
- Что он с тобой сделал? Лора, ты в порядке?
- Нет, ничего, Гэбриэл. Мы просто танцевали. Что с тобой случилось?..
- Меня укусил оборотень. Я превращаюсь. Осталось полчаса до полуночи, и я смогу убить Дракулу, а ты должна будешь дать мне противоядие до двенадцатого удара, чтобы исцелить.
Ван Хельсинг зажал в моей руке небольшой шприц с мутноватой жидкостью в нем.
- Гэбриэл, я тут подумала... Может, нам не стоит этого делать?.. Он...
В глазах Гэбриэла на минуту отразилось недоумение, затем понимание и отвращение.
- Господи, как ты можешь... Ты - Лора, ты, даже не человек со стороны. Ватикан предупреждал, что в охоте на него, ты - не лучший помощник. Он - зло, он убивает людей, он - монстр. Один из тех, кого мы всегда убивали. Тебе не придется участвовать. Ты просто дашь мне противоядие.
Дурман вчерашнего вечера, прикосновений, танца, больше не обволакивал мое сознание, и я почувствовала, что на дне моего сознания бьется единственная правильная мысль - сделать то, что говорит Гэбриэл, поэтому я лишь кивнула...
- Это все, что ты хотел от меня. - Я нанесла удар шприцом огромному волку в предплечье, он кинулся на меня, и только благодаря своей физической подготовке, мне удалось увернуться. Шерсть слезала с оборотня клочьями, и уже через пару минут рядом со мной стоял полуобнаженный Гэбриэл.
- Получилось? - Сухо спросила я.
- Да, можешь удостовериться.
- Спасибо. Как-нибудь в другой раз.
Обратный путь верхом сопровождало гнетущее молчание. Лишь изредка Гэбриэл сильнее подстегивал коня, наверняка, также снедаемый мыслями, как и я.
- Нет. Как ты могла!.. Ты... Та самая девушка, которая все время его ненавидела... Нет, я даже знать не хочу. Вы духовно пообщались за этот вечер, и я вижу плоды. Ты предала наши отношения, ты предала все, что у нас было, Лора...
- Я больше не буду охотиться. - Тихо молвила я. - Я возвращаюсь в Ватикан последний раз. Я должна закончить институт и вернуться к родителям. С меня хватит.
- В этот раз в Ватикане тебе сотрут память. - Сухо молвил знаменитый голубоглазый охотник. - Ты не будешь помнить годы, которые мы провели, охотясь, и вернешься к обычной жизни, словно я и не появлялся на пороге твоего дома.
- Хорошо.

***

- Вот как. Ватикан в состоянии даже промыть мозги. - Я поглядела на Ван Хельсинга, по-прежнему сидевшего на моей кровати.
- Они стерли лишь три года твоей жизни. Видно, судьбу не изменить. Теперь ты просыпаешься в его кровати, обнимая его. Женщина, которая должна была стать моей. - Гэбриэл тяжело вздохнул.
- Наше время подошло к концу. Но у нас была такая дружба, о которой многие могут только мечтать. - Тихо сказала я. - Я любила тебя, но всегда принадлежала ему... Всегда... И никому этого не изменить. Прости. Мне нечего больше сказать.
- Пожалуй, мне пора. Береги себя, Лора Дракула.
- И ты себя, мой друг-охотник.
Гэбриэл Ван Хельсинг удалился неспешно через окно...
Я отыскала Владислава в зале поклонения нашей Богине - Великомученице Маргарите.
- Не поверишь, кто к нам заглянул в гости. - Я подхватила мужа под локоть и повела в спальню. - Кажется, я нуждаюсь в хорошем спортивном досуге.
Я невинно улыбнулась, опустив глаза.
- Ты всегда такая или только после посещения бывших?
- Всегда! - Я слегка коснулась его локтем и кокетливо улыбнулась.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

17:15

И многие помнят это фото...

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

@темы: Трансильвания : От заката до рассвета VI. Эпоха Охотницы

URL

15:32

Из новостей. Пусть я и редко что оттуда сюда выкладываю.

Ветром коснуться б румянца ланит, Уст целовать твоих пьяный фарфор, Море в груди моей буйной шумит, Волны уносят мой дух на Босфор.

"СПЕШИТЕ УВИДЕТЬ ДВЕ ТРАНСИЛЬВАНИИ!"
По последним сведениям в 2013-ом году может выйти не две книги, а целых ТРИ. Дизайнер вынес предложение сделать "Трансильванию..." с твердой обложкой и с названием. Так как давно решено уже, что именно рисунок художника А.Сатановской пойдет на обложку, второе печатное издание выйдет именно с ним!
Итак, что мы имеем в 2013 году!
- "Узы Священной Крови" (поэтический сборник)
- "Трансильвания : От Заката До Рассвета" с обычной тканевой синей обложкой и черным тиснением моего авторства, с включением в нее рассказа А.Сатаевой.
- "Трансильвания : От Заката До Рассвета" с обложкой - рисунком А.Сатановской под ее же редакцией. Только текстовой формат без иллюстраций. (Возможно с использованием рукописного шрифта).

URL