Увидеть бы как сходит ранним утром
С оттенком позолоты с белых яблонь дым.
И в рамку ту священную минуту
Воздвигнуть и быть вечно молодым.
Не гнаться за удачей и престижем,
И не искать любви в толпе из серых лиц.
Не быть, как та фанера над Парижем,
Что пролетела и низверглась ниц.
Вкушать секунду ложкой для варенья,
И видеть неподдельным счастье в том,
Чтобы рассвет встречать, всходящий над сиренью,
И быть сейчас. Сегодня. Не потом.
Сложить в шкатулку с веточкою вербы
Дымок печной, улыбку бабушки и ночь,
Ведь это — все, что нужно, без гипербол.
Без мыслей, что нам некому помочь.
И нет в минуте вечности счастливой —
Она всегда уходит, точно с белых яблонь дым.
Вспорхнет, как птица над засохшей ивой,
И после мир покажется пустым.
А Ностальгия для души невыносима —
На этой лошади не ускакать вперед.
Еще коснуться б раз того, что мне любимо,
Ну а потом — дерзай, Судьба. Твой ход.
С оттенком позолоты с белых яблонь дым.
И в рамку ту священную минуту
Воздвигнуть и быть вечно молодым.
Не гнаться за удачей и престижем,
И не искать любви в толпе из серых лиц.
Не быть, как та фанера над Парижем,
Что пролетела и низверглась ниц.
Вкушать секунду ложкой для варенья,
И видеть неподдельным счастье в том,
Чтобы рассвет встречать, всходящий над сиренью,
И быть сейчас. Сегодня. Не потом.
Сложить в шкатулку с веточкою вербы
Дымок печной, улыбку бабушки и ночь,
Ведь это — все, что нужно, без гипербол.
Без мыслей, что нам некому помочь.
И нет в минуте вечности счастливой —
Она всегда уходит, точно с белых яблонь дым.
Вспорхнет, как птица над засохшей ивой,
И после мир покажется пустым.
А Ностальгия для души невыносима —
На этой лошади не ускакать вперед.
Еще коснуться б раз того, что мне любимо,
Ну а потом — дерзай, Судьба. Твой ход.
16.08.2018