Юная брюнетка еле переставляла ноги. Совершенно измученная она закрыла за собой дверь и опустилась на шелк своей кровати. Она давно не смотрелась в зеркало, иначе все, что она увидела - это был бы ореол фиолетовых синяков под глазами. Давя из себя слезы, она стянула бретели платья до предплечий. Даже они давили и причиняли ей боль.
Подслеповатыми глазами во тьме она заметила движение. Темный силуэт отделился от темного пространства и двинулся по направлению к ней.
Издевательски улыбаясь, мужчина с длинными темными волосами, протянул руку к ее худым плечам. Она затряслась в рыданиях и отшатнулась от него, едва не упав в подушки.
— Не трогай меня... Не трогай. Посмотри, что ты наделал. Я ничего не вижу. Я слаба. У меня кружится голова. И я не в силах есть от тошноты. Оставь меня. Прекрати меня пытать.
— Моя дорогая. Я очень голоден. И я хочу, чтобы ты кормила меня. Не смей мне отказывать. Я все равно насильно возьму свое. — Его руки сжали ее обнаженные плечи и, спускаясь вниз, рванули ее платье, оставив ее грудь незащищенной. Жестоко терзая бледную кожу и темные соски, он наклонился к ее шее, когда она снова предприняла попытку оттолкнуть его.
— Тебе не надоедает эта игра, да? Отталкивать, чтобы борьба в тебе самой вызвала запредельные эмоции.
— Я не... — Она отчаянно отрицательно затрясла головой. Тогда он резко схватил ее за волосы и вплотную приблизил к себе, выдыхая ей в рот.
— Хватит врать, маленькая лгунья. Хватит воротить от меня нос. Все в нашей Вселенной - лишь декорации для того, чтобы ты отдавала мне снова и снова все, что у тебя есть. Никто еще не касался твоей души так глубоко. Никто тебя не изучил настолько и так не знает, что чем яростнее твое "нет", тем алчнее в голове твое "да". Заткнись. Хватит рыдать.
Он дал ей смачную пощечину, и она зашлась еще громче в рыданиях. Вся ее кожа пошла мурашками. Дыхание участилось. Щеки заалели. Он схватил ее за подбородок. — Тварь. — Особенно четко выделяя звук "р", шептал он ей на ухо, касаясь каждого нерва в ее теле своими погаными алчными пальцами с кривыми когтями. Я бы убил тебя тридцатью тремя способами.
Стеклянные глаза девушки редко моргали. Голова кивала, слыша каждый новый метод от асфиксии до толчка с балкона девятого этажа. Пурпурные щеки, кровь заходилась в голове. Чем больше он ее касался, тем сильнее она возбуждалась. Чем сильнее она возбуждалась, тем слабже становилась. Тем больше сил выходило из ее тела. Вцепившись ногтями в его плечи, она шептала ему на ухо что-то вроде: "Мой инкуб", а на голоса, смеющиеся в ее голове, шептала беспрестанно: "Что вы о нас знаете? Да ничего вы о нас не знаете. Он не такой, как они все. Прекратите лгать."
Столько лет спустя она отказывалась верить в правду. Если бы она на секунду это признала и увидела монстра в том, кого считала опорой, мир во всей его тяжести рухнул бы на ее плечи и сломал их. "Он любит меня... Любит..."
Слезы бессилия катились по ее щекам, пока он злостно и гнусно каждым прикосновением вытягивал из нее жизнь по капле. Она зарылась носом в его рубашку.
— Сучка, когда ты перестанешь это делать?
— Что?
— Доверять чудовищам из снов, которые здесь, чтобы пытать тебя.
— Нет. Ты - не чудовище. — Она трогала пальцами его мягкие волосы, каждую прядь поднося к губам. — Мой король не чудовище.
Он прильнул губами к ямке на ее шее. — Господи. Почему тебя создали ТАКОЙ хорошей и бескорыстной. Ты бесишь порой этим до одурения. Бутылку хочется разбить о твою башку, чтобы хоть что-то поняла. Но, я боюсь, что ты соберешь осколки, поцелуешь меня в лоб и скажешь, что я просто сегодня устал. Когда ты научишься уважать себя? С тобой можно любое зло совершить, ты простишь.
— Разве это плохо? Тебя бы уже не было, если бы я была иной.
— Тебя и так почти нет. Потому что я - это я. Того, что ты, идиотка, не замечаешь. Как же хочется услышать, как пошлешь, заживешь нормальной жизнью, а не смиренно проглотишь. Ты плачешь, я тебя бью. Почему для тебя это нормально?
— Потому что я этого хочу. Я не хочу умирать, но все 33 способа выглядят соблазнительно, если это сделает твоя рука. — Она коснулась его лица тощими руками. — Пожалуйста... Не отталкивай. Меня и так почти нет.
Голубоватое свечение излучало ее тело. Последние силы ее покидали, переходя к нему.
— Остановись. — Он отшвырнул ее. Она на коленях мчалась по кровати, цепляясь за его одежду.
— Не покидай меня... Не уходи.
Откуда ни возьмись в комнате материализовалась непонятного возраста девица.
Он схватил ее за руку, другой рукой прикоснувшись к лицу брюнетки. Золотистая энергия переплывала медленным током от блондинки к брюнету и затем - через него - к брюнетке. Синяки под ее глазами постепенно исчезали. Остановился он лишь тогда, когда блондинка упала и больше не шевелилась.
— Ты в порядке? — Он провел большим пальцем по ее приоткрытой влажной губе, руками скользнув по груди.
— Да. Я нормально себя чувствую.
— Сейчас я принесу тебе кофе. Не вставай. И не вздумай даже думать о том, чтобы меня покинуть. Я тебя никогда не отпущу. И до последнего не отдам смерти. Я буду грабить, как душесосущая тварь, и исцелять, как ангел-хранитель. Вечно...
Он вышел на короткое время, а она осталась с собой наедине, ожидая новый вечер, когда она снова будет скулить от боли, а он - избивать ее, вызывая в ней пощечинами новый приступ слез и похоти. Ожидая снова в сдвоенном сознании увидеть, как сильные руки с ненавистью ломают ее тощую шею, и испытать экстаз от этого, едва отдавая себе отчет в том, что это его чувства в ее голове, - чувства черного солнца черной космической пустоты ее жизни. Перестав бояться подобного. Приняв и смирившись...
19.10.2014